Семнадцать мгновений весны (сборник) | страница 76




Народный союз немцев за границей».

Тромпчинский осторожно вернул листок Траубу.

— Ну что? — спросил журналист. — Страшно?

Юзеф ответил:

— Нет. Не страшно, просто очень…

— Противно?

— Нет, не то… Очень обидно. Обидно за немцев. А то, что обещали помочь, если сможете, — так и должно быть. Спасибо. Хотите, я вам поиграю?

— Очень хочу.

Юзеф сел к роялю и стал играть Баха.


Букет ромашек

Аня и Муха шли через лес. Они шли медленно, потому что Аня внимательно смотрела на стволы деревьев, на какие-то одной ей понятные заметины; иногда она замирала, долго слушала лес, закрыв глаза, и улыбалась ласково.

Сначала Муха, глядя на нее, недоверчиво качал головой — не найдет. Потом ему надоело ждать, и он начал собирать букет, пока она по-собачьи вертелась на одном месте, угадывая, куда идти дальше. Он собрал большой букет и, пока Аня отыскивала тропу, разглядывал ее, пряча лицо в цветы. Он разглядывал ее придирчиво, будто хозяйка — праздничный, не тронутый еще гостями стол.

«Ей бы в дочки-матери играть, — думал он, глядя на фигуру девушки, — а она туда же. В бойню. Тело у нее хорошее. Я бы прошелся: экая ладненькая. Опасно. Спугнешь еще, потом хлопот не оберешься. Бабы — дуры».

— Здесь, — сказала Аня, — под ольхой.

— Брось…

— Вот чудак, — сказала Аня, — я ж говорю: здесь.

Она опустилась на колени и взяла траву пятерней, словно котенка за шкирку. Ровный, вырезанный кинжалом квадрат дерна поднялся, и Муха увидел что-то белое. Аня достала это белое, оказавшееся полотенцем, развернула его и показала карту, пистолет и гранату.

— Ты что ж, невооруженная ко мне пришла?

— Что ты, — ответила Аня и похлопала себя по карману, — у меня тут браунинг и лимоночка. На четверых — как раз в клочья.

— Оружие давай мне, — сказал Муха, — ты красивая, они могут с тобой начать заигрывать — погоришь по глупости.

Аня протянула ему браунинг.

— Лимонку тоже давай.

— Она же маленькая…

— Давай, давай, Ань, не глупи.

Он спрятал лимонку, потом развернул карту и сказал:

— Ну, показывай, где?

— Вот, возле Вышниц.

Муха аж присвистнул:

— Ты с ума сошла? Это ж сто километров!

— Ну и что?

— Ты границу переходила?

— Какую?

— Рейха и генерал-губернаторства…

— Я под проволокой пролезала, но я не думала, что там граница.

— За два дня отмахала сотню верст?

— Ну и что?

— Свежо преданьице.

— Ты не верил, что я карту найду?

— Молодец, — сказал Муха, — если так — молодец. Там же патрулей до черта, как ты сквозь них прошмыгнула? Шифры где? Там?

— Конечно.

— Опиши — где.