– Вроде бы да…
– А потом вы его видели?
– Нет.
– Могу я поговорить с вашим дворецким? Его, насколько мне известно, зовут Нэш.
– Если вы считаете, что это поможет. – Она по-звонила в колокольчик.
Нэш вошел и замер в ожидании.
– Мистер Аллейн хочет с вами поговорить, – произнесла леди О’Каллаган.
Дворецкий почтительно повернулся к полицейскому.
– Пожалуйста, вспомните вечер пятницы, до операции сэра Дерека, – начал Аллейн. – Вы его не забыли?
– Нет, сэр.
– В дом кто-нибудь приходил?
– Да, сэр. Мисс О’Каллаган и сэр Джон Филиппс.
– Верно. Вы не заметили в кабинете пакет в аптекарской упаковке?
– Заметил, сэр. Думаю, его принесла мисс О’Каллаган.
– Именно. Что с ним случилось позднее?
– На следующее утро я убрал его в шкаф в ванной сэра Дерека.
– Он был распечатан?
– О да.
– Как вы считаете, сейчас его можно найти?
– Попробую.
– Не возражаете, леди О’Каллаган? – извиняющимся тоном произнес Аллейн.
– Разумеется, нет.
Нэш торжественно поклонился и вышел из комнаты. Пока он отсутствовал, сохранялось неловкое молчание. Аллейн с отстраненным и почтительным видом не делал попыток нарушить его. Нэш вернулся через несколько минут с коробочкой на серебряном подносе. Аллейн взял ее, поблагодарил дворецкого, и тот удалился.
– Так, – энергично начал инспектор. – Нэш был прав: она распечатана. Посмотрим, что внутри. Одного порошка не хватает. Это не много. – Он положил коробочку в карман и посмотрел на леди О’Каллаган. – Может показаться смехотворным беспокоиться о микроскопической дозе, но такова уж наша работа – тянуть за каждую ниточку. Полагаю, это была последняя попытка мисс Рут заинтересовать сэра Дерека своими лекарствами?
Сесиль снова, прежде чем ответить, помедлила.
– Да. Наверное, так.
– И после того как сэр Дерек оказался в клинике, никакого другого средства не упоминала?
– Право, инспектор, не могу припомнить. Невестка постоянно твердит о лекарствах и пытается убедить знакомых принимать их. Мой дядя, мистер Джеймс Крысбон, уже объяснил это вам. Я знаю, что он выразился достаточно ясно и заявил, что не желает, чтобы вы продолжали расследование в данном направлении.
– Боюсь, ничем не могу помочь.
– Но мистер Крысбон дал вам четкие указания.
– Прошу прощения, если кажусь вам неуместно назойливым, – спокойно заметил Аллейн. На лице Сесиль появилось выражение надменной обиды. – Вы смотрели или читали пьесу Голсуорси «Справедливость»? Она, конечно, старомодная, но лучше меня объяснит положение людей, которые вольно или невольно вступили в отношения с законом. Один из персонажей, адвокат, говорит: как только колесница правосудия пришла в движение, никто не способен остановить ее ход или заставить изменить направление. Это сущая правда, леди О’Каллаган. Вы очень разумно решили передать это трагическое дело в руки полиции. И тем самым пустили в ход сложный, ни от чего не зависящий механизм. И он, если начал работать, не остановится. В качестве полицейского, которому поручено расследование этого дела, я представляю лишь колесико в данном механизме. И обязан продолжать совершать обороты. Не сочтите меня дерзким, если я скажу, что ни вы, ни кто-либо другой из непрофессионалов не в силах затормозить расследование или как-то повлиять на него. – Аллейн внезапно осекся. – Вы все-таки посчитаете меня дерзким. Не мое дело вести подобные разговоры. Прошу меня простить. – Он по-клонился и отвернулся.
