– Никогда.
– А-а.
Наверное, он увидел, как я огорчена, потому что добавил:
– Все люди уродливы, если быть точным.
– Все-все?
– Да.
Это меня очень удивило.
Гном продолжил:
– Ты чуть менее уродлива, чем большинство. Волосы у тебя красивого цвета хтан. Я прежде никогда не видел, чтобы у человека были хтановые волосы.
Я его не слушала.
– Так может, я буду хорошенькой для людей?
– Для людей?
Он бросил внимательный взгляд через мое левое плечо. Мне показалось, что он изменился в лице, хотя оно было такое морщинистое, словно сшитое из кусков кожи, что я бы не поручилась.
Прошла минута.
– Девушка Эза… тебя ведь так зовут?
Я кивнула.
– На нашем языке мы бы стали звать тебя «девушка эзаХ». – Он сложил ручки на груди, изрекая пророчество: – В будущем мы снова с тобой встретимся.
Даже я была способна заглянуть в будущее ровно настолько, чтобы это увидеть. Он останавливался в «Пуховой перине» каждый месяц раза по два.
– Я почувствовал запах своего дома и увидел мерцающее железо. Если быть точным, мы встретимся снова в Пещерах гномов. Тебе будет грозить опасность.
Что еще за опасность? И как я попаду в Пещеры гномов? Но я перескочила к самому главному для меня вопросу:
– Я буду выглядеть так же, как сейчас?
– Ты будешь меньше…
«Меньше» – значит гораздо лучше!
– Ваши видения всегда сбываются?
– Это точно сбудется, если только ты не сделаешь неверного шага на перепутье.
Я ничего не поняла.
– В моем видении у тебя еще кое-что изменилось: волосы стали черными с легким оттенком хтана.
– Да что такое этот хтан?
– Для людей хтан выглядит как черный. Лично мне этот цвет нравится больше других, он насыщеннее алого, прозрачнее лазурного, веселее желтого. Таких прекрасных хтановых волос, как у тебя, я прежде никогда не видел.
Я уставилась в пол, стараясь не расплакаться. Еще никто и никогда не видел во мне ничего красивого.
Как было бы здорово, если бы люди различали хтан!
В год Амбарных песен, когда мне исполнилось двенадцать, в «Пуховой перине» остановилась на ночь герцогиня Оликсо со своей компаньонкой, дамой Этель. Родители пребывали в радостном волнении, но также и в тревоге. Если гостиница понравится герцогине, то она сможет направить к нам других богатых постояльцев. Если же нет, она вполне способна добиться, чтобы король отозвал у нас лицензию.
Я тоже радовалась и переживала. Радовалась, потому что еще ни разу в жизни не видела ни одной герцогини, а переживала, потому что герцогиня еще ни разу в жизни не видела меня. Я, конечно, постараюсь не попадаться ей на глаза, но если наши дорожки пересекутся, как она отреагирует на такую уродину?
