— Что я тут делаю? — Она посмотрела на букет, но больше нюхать не стала. — Ах да. Моя добрая, милая фрейлина принесла мне чудесный букет. — Хетти нахмурилась. — Только одна травка невкусно пахнет. Убери.
Я вынула из букета болотнянку и втоптала ее в землю. Зря я не сообразила спросить Хетти, чем ее можно одолеть.
* * *
Когда Хетти отдавала мне приказ, это почти всегда были требования сделать за нее что-нибудь трудное или неприятное. Наверное, на более интересные команды у нее не хватало фантазии. Я чистила ее платья и обувь, разминала ей шею. Несколько раз приходилось забираться в кладовую и воровать булочки. Один раз — подстричь ей ногти на ногах.
— Да ты ноги скисшим рассолом моешь, не иначе, — проговорила я, еле дыша: меня мутило.
Мстила я ей при каждом удобном случае. В кровати у нее перебывали все мыши и пауки из погреба мадам Эдит. Я нарочно не спала допоздна, дожидаясь милого сердцу визга.
Так мы и жили. Хетти приказывала, я мстила. Но мы все равно не были квиты. Хетти всегда оставалась на шаг впереди. Она была главная. У нее был кнут.
Единственным моим утешением стала Аренда. За едой мы сидели рядом. И за шитьем тоже. Нас поставили в пару на уроках танцев. Я рассказала ей про Фрелл, про Мэнди и Чара. Она мне — про своих родителей: они держали гостиницу. Семья у Арейды была не очень богатая — еще одна причина для остальных девиц презирать ее. Арейда набиралась в пансионе знаний, чтобы потом помогать отцу и матери.
Я в жизни не видела такого доброго человека, как Арейда. Когда долговязая Джулия объелась виноградом из сада мадам Эдит и ей всю ночь было плохо, Арейда ухаживала за ней, а лучшие подружки Джулии спали без задних ног. Я помогала Арейде, но ради нее самой, а не ради Джулии. Я от природы злопамятная.
Однажды вечером в саду я неожиданно для себя рассказала Арейде о маме.
— Пока она была жива, мы любили лазить на деревья вроде этого. — Я погладила ствол могучего дуба с низко растущими ветвями. — Забирались повыше и сидели тихо-тихо. А потом бросались желудями и веточками в прохожих.
— А почему она умерла? Если не хочешь, не рассказывай.
Я решила, что можно и рассказать. А когда договорила, Арейда спела мне песню айортийских плакальщиц.
Тяжко прощаться,
Когда мы не встретимся вновь.
Грустно прощаться,
Когда отнимают любовь.
Навеки прощаться —
Пока не умрет сама смерть.
Но та, что умерла, — она с тобой.
Нежность, дающая силы, — с тобой,
Радость, бодрящая сердце, — с тобой.
