Но я не могу… Я не могу ему позвонить… Мне слишком страшно… услышать его резкий, как нож, голос, безжалостно кромсающий меня на части.
Он не сохранил мой номер телефона в памяти своего. Я позвоню и услышу громоподобное: «КТО ВЫ?»
Что я ему скажу? Я уже давно всё сказала… Я хочу быть с ним… Меня тянет к нему, как волну, набегающую на скалы, чтобы… разбиться…
Он много раз смотрит моё резюме. И… исчезает…
* * *
Летом, параллельно с «Иной Реальностью», теперь уже в 3-х томах, на которую выстроилась огромная очередь из желающих её приобрести, я издаю книжку «Случайные стихи». В ней три части. Последняя — стихи, написанные Ему. Я называю эту часть «Воланду».
Раньше я оформляла обложки собственными картинами, но почему-то на этот раз ищу фотографию, перебирая громаднейший архив «зарубежных», — я объехала около 50 стран.
И дохожу до последней командировки в Венецию. Сердце начинает усиленно биться — фотография на пристани Сан Марко. Безоблачное небо. Вид на неизвестный мне остров. И… лодка, отплывающая от берега, с лодочником…
Я долго смотрю на фотографию и вспоминаю, что стих «Химера» о том давнем сне про похороны в Венеции, находится именно в этой книге.
Мы делаем обложку с Викой, верстальщицей, и я прошу её добавить сверху улетающую бабочку… Символ души и бесконечности…
Одновременно и буквально из ниоткуда в моей жизни материализуется телевидение. Меня приглашают на четыре передачи на разные телеканалы. Абсолютно бесплатно и совершенно неожиданно.
И так же неожиданно мне звонит Натэла:
— Пора, телезвезда… Обновляй резюме… Ждать больше не нужно…
Я не спрашиваю её ни о чём, послушно захожу на сайт, где резюме уже сто лет как не обновлялось… И зачем-то, в списке компаний-работодателей, нахожу Его и захожу к Нему на страницу вакансий… И вижу… ту самую, только со «свежей» датой публикации…
«Ты должна победить свой страх, Алиса, иначе…» — звучит у меня в голове.
Я нажимаю на кнопку «отправить резюме работодателю», и…
Он перезванивает мне…
Дрожащими пальцами я беру телефон в руку.
— Здравствуйте, Алиса… — произносит он холодно и мрачно. — Всё — то же… по деньгам, по условиям… Да и ещё, я забыл тогда предупредить: больничный не оплачивается. И отпуск — исключительно в августе.
— Я поняла, — произношу я ровным голосом, в то время как сердце вот-вот превысит максимально допустимое количество ударов в минуту.
— Если вам это интересно, можем встретиться и обсудить детали, — бросает он грубо и абсолютно безразличным тоном.
