«Ну и семейка, – выдохнула Лариса. – Невольно подумаешь, что моя жизнь с Котовым по сравнению с ними кажется райской».
Берендеев тем временем вернулся в комнату, держа в руках поднос, на котором стояли две чашки с кофе.
– Вот, пожалуйста, «Чибо Эксклюзив». Не бог весть что, но для деловой встречи сойдет, – улыбнулся Павел Николаевич.
– А что, ваша жена вас ревнует? – тут же спросила Лариса, беря чашку в руку.
– Н-нет, – не совсем уверенно ответил Берендеев. – У нее… некоторые проблемы… в общем, она не в форме.
Было видно, что ему не больно-то охота продолжать развивать эту тему. Поэтому он поспешил перейти к делу.
– Так о чем вы хотели спросить? – вопрос хозяина квартиры прозвучал, как показалось Ларисе, даже слегка угодливо.
– Я не буду оригинальна. Хочу услышать вашу версию случившегося. На поминках, как вы понимаете, было не очень удобно этим интересоваться…
– Да… – помедлив, ответил Павел Николаевич. – Особенно в присутствии этого… дяди Коли. Вот ведь неугомонный старикан! Ну да ладно, это не имеет отношения к делу. А версия?.. Да нет никаких версий! Просто не представляю себе, кто это мог сделать. Может быть, случайность?
Берендеев заглянул Ларисе в глаза с таким выражением, словно ищет у нее подтверждения своей, мягко скажем, неоригинальной догадке.
– Ведь в Чехии тоже иногда встречаются всякие такие, бандиты, отбросы общества и все такое, – продолжал развивать тему Берендеев.
– Скажите, вы давно знали Соловьева? – перебила его Лариса.
– Нельзя сказать, чтобы очень. Три года. Но за это время мы, как это ни странно, сдружились.
– Почему же странно?
– Виталий был человеком, у которого было мало друзей. Не очень общительным, даже скрытным.
– Чем же вы ему приглянулись?
– Скорее, это он мне… как вы выразились, приглянулся. Мне нравятся люди решительные, положительные, уверенные во всем. Этих качеств, может быть, не хватает мне, – Берендеев сокрушенно развел руками.
– То есть вы не положительный персонаж? – усмехнулась Лариса.
Берендеев улыбнулся во всю ширь своего прокуренного рта. А потом вдруг напустил на себя серьезность и даже нахмурился.
– Отрицательным типом себя не назову, но и похвастаться особо нечем. Впрочем, к чему это все? Вы хотели услышать версию, я ответил… – он начал слегка раздражаться.
– Хорошо, допустим, что версий у вас нет. А вот что вы можете сказать про еще одного друга Соловьева…
– Некоего Равиля? – Павел Николаевич опередил Ларису, произнеся имя Гатауллина за нее. – Он человек того же склада, что и Виталий, – скрытный и даже более нелюдимый, чем сам Соловьев. Но… гораздо менее интересный.
