– Да, конечно, – сразу согласилась Виктория.
– Вы не могли бы сообщить нам, если Георг к вам придет?
– Да, я постараюсь, – провожая нас до двери, ответила Виктория.
Потом она выпустила нас в коридор, а сама долго не закрывала дверь, наблюдая за тем, как мы поднимаемся на второй этаж.
Мы с Кряжимским дошли до нашей с Маринкой комнаты в полном молчании. Нужно было подумать в полной тишине, а в номере сделать этого нам не дадут. Так и вышло: Маринка уже вся изнервничалась, нас ожидая, и почти с ходу накинулась на нас с вопросами:
– Ну как? Выяснили уже, кто убил? А алиби у всех есть? – затрещала она без остановок.
– Мариночка, Мариночка, – торопливо произнес Кряжимский, прикладывая палец к губам и таким образом прося, чтобы она замолчала, так как перекричать ее было просто невозможно.
– Ну что? – не поняв, что от нее хотели, спросила Маринка.
– Можно помолчать хоть немного, – резко сказала я.
– А я что, я же просто спросила, – заворчала Широкова.
Я равнодушно прошла мимо нее, села возле Виктора, который в тот момент развлекал себя и Ромку тем, что показывал мальчишке какие-то фокусы с картами. Кряжимский тоже уселся, так что Маринка одна осталась стоять посреди комнаты. Она злобно посмотрела на нас всех, тяжело вздохнула и поплелась к своей кровати. Села на нее и демонстративно отвернулась к окну, будто она нас вовсе и не намерена слушать. Я же принялась пересказывать новую информацию вслух, сопровождая ее своими выводами.
– Из троих посторонних узнать удалось лишь о двоих. Но у одного почти железное алиби. Если, конечно, та его соседка все подтвердит, в чем я почти не сомневаюсь.
– Я тоже так думаю, – высказал свое мнение Кряжимский. – Только вот без информации об еще одном парне делать выводы было бы неправильно, так как получается, что на подозрении остается только один.
– Да, но какой, – напомнила я. – Виктория же нам заявила, что этот ее кавалер к ней в тот день не приходил, а охранник, в свою очередь, говорил об обратном. Не мог же он наврать. Да и сама запись в журнале видела.
– И все же я считаю, что нужно сначала проверить алиби и того, кто приходил к тому неприветливому кавказцу, а потом уже, если он отсеется, сосредоточиться на Георге, – снова высказался Кряжимский.
– Ладно, соглашусь с вами, – кивнула я. – Но только как вы предлагаете добыть нужную нам информацию?
Сергей Иванович ничего не ответил, но осторожно покосился в сторону Маринки. Я тоже посмотрела на нее и поняла, что именно задумал Кряжимский. Мысль эта мне очень даже понравилась. Широкова же, видя, что все замолчали и пялятся на нее, надулась еще больше и недовольно буркнула:
