Синкоп могучей ручищей схватил звонок за горло.
– Хр-хр, – просипел звонок и умер. Осталась лишь повисшая на цепочке тряпочка.
– Они будут знать, как меня не приглашать! – прорычал синкоп, распахивая дверь и пинком загоняя туда жену, которая почуяла, что муж очень уж раздухарился, и не хотела идти.
При виде синкопа гости мгновенно замолкли. Раздался лишь слабый мявк – зловещая тишина наступила кошке на хвост.
– Как я рад тебя видеть! – пропел шерл, выступая вперед и приветственно распахивая руки, куда тут же влетела жена синкопа. Шерл был маленький, а жена синкопа хоть и тощая, но костистая, поэтому шерл не удержался и влетел на ней под стол.
– Вы будете знать, как меня не приглашать! – бросил синкоп прямо в лицо подошедшей жене шерла, но не попал.
– Конечно же, будем, – сладко улыбаясь, проворковала жена шерла. – Сколько лет, сколько зим, а ты по-прежнему неотразим.
От сладости ее слов у замерших гостей даже зубы заныли, но синкоп держался с непробиваемостью легированной стали.
– Вы тоже все будете знать, как меня не приглашать! – прорычал синкоп еще не отмершим гостям.
Гости согласно закивали, как китайские статуэтки, и, продолжая кивать, вернулись к своим закускам.
– Я вам не грязь, чтобы просто так сойти с рук! – продолжал рычать синкоп, садясь за стол.
– Рюмочку наливки? – подбавила еще сахара в голос хозяйка.
– Стакан водки! – не сдавался синкоп, с чем и сорвал ухо сидящего рядом гостя. – Вот истинный напиток настоящих мужчин! – крикнул он в это ухо, после чего вернул на место.
Оглушенный гость съежился и зажевал энергичнее.
Требуемая водка была тотчас принесена и именно в стакане.
– Тост! – сладчайше попросила жена шерла, все еще не теряя надежды умилостивить страшного гостя.
– Тост… – слабо проблеяли остальные собравшиеся.
– За настоящих мужчин! – рявкнул синкоп, залпом хватил водку, да так и не отпустил, после чего вытер губы рукавом. – А бабам место на кухне!
Некоторые из присутствующих дам попадали в обморок, другие наморщили лбы, пытаясь сообразить, что значит это смутно знакомое слово «кухня». Даже жена шерла несколько приувяла.
– Не сметь оскорблять дам, грубый мужлан! – пылая юношеским пылом, вскочил один из гостей, по молодости лет совершенно бесстрашный и безрассудный.
После этаких слов очень зловещая тишина наступила кому-то на ногу, но пострадавший даже не моргнул.
– Повтори, что ты сказал! – прорычал успевший проглотить водку синкоп.
– Г-грубый муж… муж… – пролепетал все же осознавший свое безрассудство юнец.
