Я стоял у окна, предоставив моим мыслям разбредаться в закоулки сознания, и рассматривал поблекший станционный пейзаж в обрамлении оконной рамы как турист, обошедший пол Эрмитажа и остановившийся перед первой попавшейся картиной, чтобы перевести дух. А между тем картина оживала на глазах: на порыжелую траву между забором и стеной резервуара задом вползла громоздкая синяя машина, наподобие тех, в какие милиционеры подбирают по ночам поставщиков новостей из вытрезвителей. Но вместо милиционеров из нее прямо-таки посыпались слесаря — как геологи из брюха грузового самолета в кадрах кинохроники. Я смотрел, как из машины на траву перекочевали бухты кабеля, пакеты с электродами, два насоса для откачки воды — так называемые «лягушки». Слесаря, облаченные в видавшие виды робы, действовали с проворством и слаженностью сыгранной футбольной команды, и я подумал, что человек, дававший им указания, и есть Майстренко. Он стоял у машины, спрятав руки в карманы пальто, верхнюю часть его лица закрывала шляпа. Внешне он выглядел настолько заурядно, что попытка отыскать в нем отличительные приметы разом потерпела крах. За сегодняшнее утро, проделав обычный путь от дома до станции, я видел, по меньшей мере, двести таких Майстренко.
Я еще немного постоял у окна, потом надел плащ и вышел из станции. Мы столкнулись с ним нос к носу у входа, и он поинтересовался, не я ли новый начальник станции. Я ответил утвердительно и высказал предположение, что разговариваю с товарищем Майстренко. И оно подтвердилось.
— Начинаем откачивать воду на девяносто четвертой, — сказал он, разминая сигарету. — Закончим и перейдем на девяносто третью. Вы знаете, откуда там поступает вода?
— Нет, — сказал я.
— Вы были на девяносто третьей скважине?
Я ответил:
— Да, был.
— Так почему же вы не знаете, откуда там поступает вода?
— Я не всевидящий, — сказал я. — Из-под земли, как я понимаю.
— А откуда взялась вода возле оранжереи?
— Тоже не знаю, — сказал я.
— Что же в таком случае вы знаете? — поинтересовался Майстренко.
Он стоял, спрятав руки в карманы ношеного ратинового пальто, и рассматривал меня с нескрываемым интересом.
— Если я вам отвечу, что возле оранжереи лопнул водовод, это удовлетворит ваше любопытство? — спросил я.
— Отчасти, — ответил Майстренко. Он все рассматривал меня — миролюбиво и доброжелательно. Потом сказал: — На станции есть схема расположения водоводов. Я хочу на нее взглянуть.
— Пойдемте, — сказал я.
