Практически все возвратившиеся сразу, с первого момента возвращения к ним сознания, испытывают некоторую отстраненность от прежней жизни и даже от самых близких людей. Во многом такое чувство схоже с ощущениями полярников, геологов, людей долгое время проживших далеко от дома, от родных и близких. Только возвратившиеся в отличие от всех перечисленных категорий отсутствовали не месяцы или годы, а максимум четыре минуты. И за эти четыре минуты произошло существенное изменение в восприятии прежней жизни и своих родных и близких.
Первой особенностью этих изменений является ощущение именно некоей отчужденности — и свой дом и не свой, и свои родные в чем-то уже не свои. Квартиры, стены, мебель, лица близких — все носит оттенок какой-то из- мененности. Все узнаваемо, но ко всему почему- то надо привыкать заново. Большинство привыкает. Но кто-то — нет. Хотя, так и не привыкнув, продолжают жить прежней жизнью, но с оттенком уже вроде бы и не своей жизни. Все вроде бы и так, и как-то не так. Другие в корне меняют жизнь. Одни просто уходят из старой жизни.
Часто уходят в одиночество. А кто-то вдруг создает новую семью, прямо-таки полностью отрешившись от старой. И от жены (мужа), и от детей. Даже уезжают в другой город, а иногда и в другую страну.
И у всех возвратившихся оттуда меняется взгляд на жизнь. Многие смотрят и на себя, и на свою жизнь как бы со стороны. И живут механически. Смеются, потому что принято в какие- то моменты смеяться, плачут, потому что принято в какие-то моменты плакать. Но внутри себя, оставаясь просто безучастным сторонним созерцателем и горя, и радости. И своих, и чужих. Все общепринятые ценности потеряли для таких людей смысл. Наверное, это о них писал Блок: «...как тяжко мертвецу среди людей живым и страстным притворяться...»
У некоторых, переживших клиническую смерть, открываются новые, ранее не свойственные им способности или усиливаются какие-то ранее второстепенные черты и возможности. Так, скромный бухгалтер в Белоруссии, который ранее немного рисовал для себя, вдруг так «расписывается», что становится модным художником. Или московский инженер, ранее практически не державший в руках фотоаппарата, бросает жену и ребенка, уезжает в Париж и становится модным фотографом. Или молодая женщина из глубинки вдруг начинает свободно общаться на нескольких европейских языках.
Я не говорю уже об экстрасенсах, многие из которых обрели свой дар ясновидения после клинической смерти. Например, на личных сайтах и на сайтах центров, где работают некоторые победители «Битвы экстрасенсов», написано, что финалисты «Битвы» Воротникова, Садыков и Носачева пережили состояние клинической смерти. А Багирова обрела свой экстрасенсорный дар после тяжелейшей психологической травмы.
