Сима повернула к Марии Ивановне гордое личико:
– Не бил он меня, слышите, не бил! Просто я упала! Я сама, случайно!
– Как это – просто? – удивилась учительница. – Просто не падают, да так, чтоб стекла из очков повылетали! Как это так?
– А вот так! – ответила Сима и вышла в коридор, хлопнув дверью…
Сима понуро брела по деревенской улице, чуть не по земле волоча портфель.
У забора ее дома шептались две соседки:
– В кого Симка такая уродилась? Иван парень ладный. Лида в девках вообще красавицей была! А эта! Ни кожи, ни рожи…
– Погоди еще! У меня вон Танька была колобок колобком, ты вспомни! А сейчас от женихов отбоя нет.
– У Таньки сызмальства морда была – загляденье, – возразила одна соседка другой. – Как твоя свекровь померла да перестала ее молоком парным пичкать, так у Таньки фигура и нарисовалась! Ты чего сравниваешь Таньку и эту…
Сима вошла в дом. Соседки продолжали толковать у забора.
Подошла к старому трюмо, угрюмо глянула на себя… Неказиста. Ростом мала. На носу очки разбитые… Плакать захотелось!
– Уродина ты! И уродиной будешь! Жаба!
Схватила подковку, что лежала всегда на этажерочке, – на счастье, видимо, отец ее туда положил…
Замахнулась подковкой – и шарах по зеркалу!!!
Старое стекло не выдержало, треснуло, разлетелось на куски…
Соседки встрепенулись.
– Господи, да что же это?
А Сима, разбив трюмо, долго плакала одна в комнате. От того, что некрасивая. От того, что не любит и не полюбит ее Витя. Никогда… От того, что никому в классе она не нужна…
Так страшно, когда ты никому не нужен, никем не любим…
Вечером вернулась с работы мать Симы – Лида. Она недоумевающе смотрела на разбитое трюмо.
– Симушка, да кто же это сделал?
– Это я! – ответила Сима.
– Да как же это ты? У тебя и сил не хватит! – удивилась Лида.
– Хватило…
– Так это еще уметь надо, а… Ты же знаешь, что примета плохая – вдребезги-то битое зеркало… Да и жалко трюмо – от матери досталось!
В комнату вошел отец:
– Ишь еще, трюма ей жалко! Да ему сто лет в обед!
– Конечно, тебе хоть всю мебель в доме переломай! Лишь бы телевизор был цел! А по мне, так мебель нужная! – ответила Лида.
– Нужная! – передразнил жену Иван. – Это, Симка, знаешь у нее что? Это, Симка, у нее вещизм! Заболевание такое! Это когда вещи дороже человека. Э… да ты бы, Лида, лучше спросила… чего это у дочки с лицом!
Он заметил ссадины и кровоподтеки над бровью у Симы:
– В школе получила, а? Давай только не ври. При матери не хочешь говорить – мне скажи, я их собственными руками…
