– И кто из нас болтун? – с любопытством посмотрела на него Элиза. Доминик смутился.
– Я думаю, человек с чувством юмора меня поймет…
– Разумеется, – улыбнулся Анджей. – У меня нет жены.
Не находись поблизости полиция и Доминик, в зале раздались бы бурные аплодисменты. Элиза и Диана одновременно вытянули шеи, и Анджей почувствовал себя каким-то незащищенным.
– Приходите в любое время, – вкрадчиво сказала Элиза. – Мы всегда рады интересным соседям.
Диана промолчала, но была солидарна со своей работодательницей.
– Такое ощущение, что нас уже прогоняют, – зевнул Жулье.
– Очень рады становлению добрососедских отношений, – проворчал инспектор. – Но давайте уточним несколько формальных моментов. В Гофрэ проживаете только вы трое. Семья Фанкон и мадемуазель Ормель…
– Управляющая, компаньонка, охранительница и добрый друг, – улыбнулась Элиза, быстро посмотрев на Диану. Этот взгляд успела уловить Катрин Дюссон и как-то озадаченно почесала шелушащийся носик.
– У меня квартира в Шантуа, – сказала Диана. – Но пока она в состоянии ремонта.
– А еще здесь бывают дворники, водопроводчики, электрики, садовники… – затянул Доминик.
– Почтальоны и полицейские, – перебила Катрин. – Мы понимаем, публика приходящая. Кстати, насчет полицейских. В октябре мадам Фанкон, управляя автомобилем в нетрезвом состоянии, сбила фонарный столб на улице Оливер, обрушила рекламный щит своей же фирмы и нанесла тяжелые увечья проходящему прохожему…
– Неправда! – возмутилась Элиза. – Проходящий прохожий оказался обычным уличным бродягой. А полученные увечья вполне сочетались с жизнью. Выпила я всего лишь полтора бокала, в машине отказали тормоза, за что в автосервисе Фредерика Этуаля я получила официальные извинения. Из гонорара заплатила за столб и щит. Суд признал смягчающие вину обстоятельства и приговорил меня к штрафу, включающему выплаты на лечение бродяги, но котором все заросло как на собаке.
– А судья, вот же удивительное совпадение, оказался вашим троюродным дядюшкой по линии почившей матушки, – радостно закончила Катрин. – Что явилось единственным смягчающим обстоятельством в деле.
– Мадемуазель Ормель работает в поместье Гофрэ всего два месяца, – подхватил эстафетную палочку сержант Жулье. – До этого она работала в Руане – административном центре Нормандии – гувернанткой в семье торговца раритетными изделиями Жискара д’Эскибрака. Так сложились обстоятельства, что за месяц до увольнения торговец скончался от тяжелого легочного заболевания. Безутешная вдова, невзирая на длинную вереницу родственников, огребла ВСЁ. У мадемуазель Ормель откуда-то появились деньги, она уехала из Нормандии, купила квартиру в Шантуа и через агентство Фенимора Брумберга получила работу в поместье Гофрэ.
