Adibas | страница 21
– Минуточку… – говорю продавщице.
Она отвлекается от чтения «Сарке», отключает радио.
– Вот ту книгу… – неуклюже тычу пальцем, – пожалуйста, покажите.
– Какую?
Женщина смотрит на книги поверх очков.
– Которая посередине. С орнаментами.
– Акунина? – протягивает руку к книгам.
– Нет-нет. Чуть подальше.
– Эту? – кладет палец на Оксану Робски.
– Уже ближе, – говорю. – Под ней.
– Эту?
– Правильно.
Беру книгу. Не совсем то, что я думал. Точнее, все идентично – формат, переплет и название книги. Только том второй. Тот же отвратительный дизайн, туалетная бумага и даже слабый запах типографской краски. В свое время считал первый том некой асидо-кислотной Библией. Не думал, что есть и второй. Скорее всего, полный отстой.
Вспоминаю первый том. Сомнамбулическое путешествие сумасшедшего парторга в собственный галлюциноз. То есть – почти галлюциноз, смешаный со словесным поносом и трансмутацией. А в этом мутанте-визионе с множеством параллельных течений отражаются волны в волнах, миллионы гравитационно-левитационных и голограммно-амбивалентных образов, которые, к тому же, исполняют функции визуальных наркотиков, фонетических седативов и сексуальных стимуляторов. И весь этот психоделический аттракцион отражается кривыми зеркалами, добавив к ним стробоскопический эффект.
Хорошо помню, что первый том был не для нежной психики. Каждая глава, как хорошая травка, надолго приклеивала блаженную улыбку к лицу. Сдается мне, на подобных книгах, как на неких улыбкоопасных приборах, на задней обложке, где-то рядом со штрихкодом, должен стоять какой-нибудь условный знак. Чтобы кто-то случайно не превратился в человека, который смеется с несмываемой улыбкой на лице. Указано же на некоторых DVD ограничение по возрасту. Сойдет и такой знак:
– Сколько стоит? – спрашиваю у продавца.
– Цена должна быть сзади.
Переворачиваю книгу.
– Не написано.
– Покажите. – Протягивает руку, тоже смотрит на заднюю обложку. Затем достает тетрадку со странной таблицей.
– Пе… – Ведет указательным пальцем по таблице сверху вниз. – Пе… вот, Пепперштейн. Девять лари.
Достаю двадцатиларовую купюру из бумажника и среди журналов замечаю свежий номер «Гламура». С обложки, как плотоядный ягненок, улыбается Мила Йовович. Платье с золотыми стразами, легкий макияж и прическа 70-х с гофрированной короткой челкой а-ля Джейн Фонда. Визажист с фотографом явно перемудрили: высокие скулы, мясистые бордовые губы, грубоватый подбородок. Взгляд похотливого киборга, брови вскинуты вверх, ноздри раздуты. Все признаки приближающегося оргазма. В серо-зеленых глазах отражается вспышка.
