—А ну, повтори, кто я такая, — завизжала Габриэль, замахиваясь кулаком. — Ну, давай! Что, сдрейфил?
От ее голоса зазвенела даже металлическая крыша боулинга. На девочку уставилась сотня пар озадаченных глаз. Зал притих, слышались только писк пары малышей да пощелкивание игровых автоматов.
Джеймс торопливо прошел вдоль кресел и положил ладонь на плечо Габриэль.
— Тише, Габриэль, — сказал он. — Успокойся. Не стоит обижаться на всяких дураков.
Габриэль выпустила лицо жертвы и встала. Джеймсу показалось, что он разрядил обстановку, но тут он заметил, что к ним со всех сторон стягиваются дружки пострадавшего. Джеймс хотел вернуться на свою дорожку, но получил неуклюжий удар кулаком в голову.
Джеймс инстинктивно ткнул локтем назад, отбиваясь, с размаху заехал обидчику в лицо, а когда тот отшатнулся назад, ловкой подсечкой поддел за ноги. Это не понравилось троим приятелям задиры. Двое из них кинулись на Джеймса, а третий, в тоттенхэмской футболке, попытался запрыгнуть на спину Габриэль.
В «Херувиме» Джеймса научили защищаться в драке, но всему есть предел. Против троих значительно более крупных противников в ближнем бою многого не сделаешь. К счастью, ему на помощь спешили еще трое «херувимов».
Кайл, Коннор и Каллум перемахнули через кресла и бросились на драчунов. Джеймс пропустил второй удар и поскользнулся на лакированном дощатом полу. Скрипнула подошва кожаного ботинка.
Он попытался встать на ноги, но не смог, над головой мелькали десятки дерущихся конечностей. Он заметил, как колено Кайла врезалось кому-то в живот, а близнецы заломили за спину руку здоровяка в тоттенхэмской футболке.
Когда на помощь подоспели взрослые — в том числе двое воспитателей из «Херувима», присматривавших за малышами в детском секторе, — исход драки был уже ясен. Пятеро задир в разных позах валялись на полу, корчась от боли, а над ними кольцом стояли агенты «Херувима» со стальными лицами, готовые броситься на любого, кто посмеет шевельнуться.
Джеймс перекатился на спину и набрал полную грудь воздуха. Ему было приятно оказаться на стороне победителей, хотя весь ею вклад сводился к тому, что он пропустил удар и упал. Он считал, что обидчики получили по заслугам: нечего было наезжать на Габриэль!
Но, когда Джеймс взгромоздился на пластиковое кресло, настроение у него упало ниже некуда. Голова болела, одежда испачкалась, а в лагере ждало суровое наказание за содеянное.
*
Доктор Теренс Мак-Афферти, которого чаще называли просто Мак, пожирал свирепым взглядом пятерых ребят, выстроившихся перед большим дубовым столом, и спрашивал себя, сколько раз он вот так же смотрел в перепуганные виноватые лица за те тринадцать лет, что он возглавляет организацию «Херувим». Видимо, число перевалило за тысячу.
