Человеческий крик, полный страха и отчаяния, услышали только мы. Где-то выше и левее из темнеющей чащи небольшой, уже голой рощицы. Там за спутанными ветвями высоких деревьев по идее проходит главная дорога, ведущая от Касприва до Лисьего замка, а уже от него до учебного корпуса легиона.
Жуткий крик шел не с дороги, а именно из рощи, говорить о чем-либо с Тиной, согласовывая действия, не пришлось, она тут же растворилась в вечернем сумраке, уходя вперед, мне же осталось только скинуть рюкзак и налегке, стараясь не шуметь, последовать за ней. Крик переходил, срываясь на рыдания. Пробежав чуть вперед, я примерно прикинул оставшееся расстояние, похоже, кричавший бежал, и бежал к нам навстречу. Уже сейчас мне был слышен треск ломающихся кустов, несчастный, кто бы он ни был, бежал не разбирая дороги, гонимый ужасом.
На небольшую чистую полянку, в неверном свете и без того мрачного времени года, где я остановился, выскочил какой-то взлохмаченный мужик в изодранном полушубке, спотыкаясь и падая, со всех ног несясь в мою сторону.
— Стой! — Я встал на его пути, пытаясь поймать взгляд его обезумевших глаз.
— Белая! Она идет за мной! — Он бухнулся передо мной на колени, заливаясь слезами. — Это она, она идет!
Кто такая Белая и куда она идет, спрашивать смысла не было, так как я и сам уже увидел нечто приближающееся меж деревьев, странно мигающее, словно картинка на экране, скачками исчезая и появляясь все ближе и ближе к нам.
— Не-е-ет! — завыл мужик, на коленях пытаясь заползти за меня. — Я ни в чем не виноват!
Белесый морок приобрел отчетливый образ женщины, чей лик ужасом сковал мое сердце, так как это был зловещий оскал даже не мертвеца, а скелета, с сочащейся тьмой из пустых глазниц, словно тушь в стакане с чистой водой, оседающую причудливым узором.
Изорванное белесое, словно в черно-белом кино, платье лохмотьями тумана развевалось на несуществующем ветру, а лик смерти окаймляли длинные прямые черные волосы ниже пояса, грязными лоскутами, словно тяжелые плети, свисали безвольно вниз.
— Твою мать! — Я невольно подался назад, спотыкаясь о скулящего мужика под моими ногами. До жуткого видения оставалось метров двадцать, я растянулся на земле, падая, а в моей голове тихо так и зловеще пульсировал в ритм с моим перепуганным сердцем тонкий девичий голосок, доносившийся словно из глубины колодца: «За что? За что? За что?»
Мак абсолютно не реагировал на угрозу, не фиксируя чьего-либо приближения к моей персоне, кроме меня, скулящего мужика и «трансморфа»-вампира в полной боевой форме, оскалившейся жуткими клыками, никого на поляне не было! Но меж тем женщина с лицом смерти, мигающим потусторонним светом продолжала неспешно приближаться к нам, вытянув в нашу сторону сухие, обтянутые пергаментной кожей руки с длинными обломанными ногтями.
