— Правильно. — Я быстро перенимал ее науку, еще ни разу не ошибившись, лишь местами слегка поправляемый своим новым учителем. — Ты молодец, даже удивительно, что в столь юном возрасте у тебя такие обширные познания в анатомии! Не говоря об остальном. Ты прекрасный врачеватель, Ульрих, я бы заочно тебе уже сейчас дала третью категорию, не каждый лекарь знает, видит и умеет то, на что ты способен, даже отучившись весь положенный срок в академии! Правда, скальпель я бы тебе не доверила…
Ну да, есть у меня такой грешок, нет ювелирной тонкости пока в энергетическом конструировании. Моя магия это не скальпель, это удаление аппендикса с помощью топора или, допустим, садово-огородной тяпки. Мне легче ампутировать руку, чем свести с нее пару бородавок. Конечно, я хитрил, у меня есть Мак, благодаря ему я все же мог создавать жгуты оперирования тонкими нитями, а не черт знает чем. Но гордость требовала тренировок, уж очень захватывающие перспективы рисовались передо мной. Вы только представьте себе врача, который сам себе рентгенолог и лаборатория анализов. Вы только входите к нему в кабинет, а он уже знает, где и что у вас болит, причем рецепт выписал, еще когда вы шли к нему по коридору. Даже не так, он вылечил вас, пока вы шли к нему по коридору!
В который раз убеждаюсь в том, что технология, доставшаяся в наследство этим людям, в разы превосходит всю историю нашей механической цивилизации. Правда, вот это грустное серое невежество убивает весь прогресс на корню.
— Ульрих это неприлично, когда врач засыпает над пациентом. — Она то и дело одергивала меня, выводя из задумчивости.
Через пару недель мы на пару с госпожой некромантом отогнали от постели больного сэра Дако, отправив его на отдых, так как весь процесс восстановления уже целиком нами контролировался. Вернее мной. Старушке Хенгельман категорически воспрещалось каким-либо образом воздействовать на паренька, благо она могла контролировать и давать советы мне, от чего дело пошло на лад, причем семимильными шагами.
Нет, конечно, он не вскочил с постели, отплясывая джигу, сей момент же, но по крайней мере и на привидение бледное перестал походить. Вполне осознанно стал принимать пищу, появился румянец, постепенно уходила худоба и страшные синяки под глазами от истощения. Еще неуверенно, но стал поднимать с трудом руку, говорил плохо, но по крайней мере слово-другое иной раз можно было разобрать.
Но как всегда и бывает, радость не приходит одна. Мы непозволительно расслабились, вновь предоставив пищу для страшного проклятия, что так и висит до сих пор острым мечом над нашей шеей. Белая Смерть, словно обезумев, стала бросаться не только на одиночек, теперь по замку стало небезопасно передвигаться даже парами. Госпожа бестиар говорит, что в последнее время не было ни одной ночи, чтобы она не засекла умертвие. Белый призрак не только участил свои нападения, но стал перерастать в нечто большее, так как физически стал вытворять различные подлости. Это уже не призрак, это прямо poltergeist, со всеми вытекающими последствиями. Жуткие завывания, разбитые стекла, перевернутая мебель. А к концу недели трагедия с летальным исходом.
