— Будь у него антитела, способные защитить отдельного человека от наночастиц, он, как ты правильно сказал, сделал бы привал на ночь. В противном случае единственный вариант — это создать охотника-убийцу и выпустить новые частицы на волю, чтобы те жрали мелкую пакость, которая теперь жрет нас.
Кэм перевел взгляд с уходящего в темноту склона на друга. Сойер, вместо того чтобы высматривать пришельца внизу, тупо пялился прямо перед собой.
— Этот сумасшедший сукин сын не потащил бы к нам такое оружие, выпустил бы на месте и дело с концом, — закончил он.
Мэнни вскочил с места:
— Вот он!
Луч фонарика вынырнул из-за валунов и кустов-скелетов всего в двух сотнях метров.
— Эй! — крикнул Мэнни. — Э-ге-ге!
Кузнечики на мгновение замолчали, но тут же как один снова завели свою канитель. Тр-р, тр-р, тр-р. Кэму казалось, что бессмысленный стрекот накладывается на сердечный ритм, мешает сосредоточиться. Насекомые сами были как море, уровень которого с каждым днем поднимался все выше — победоносно, неостановимо.
Мэнни пританцовывал на месте, стараясь не ступать на поврежденную ногу. Мальчишка еще несколько раз выкрикнул «Эй!», отчаянно размахивая руками, словно пытаясь разогнать тьму.
— Мы здесь! Сюда! Сюда! — Кэм не собирался кричать, но слова сами по себе вырвались наружу с дыханием. Он часто заморгал, стараясь унять едкие непрошеные слезы. Закашлявшись, крутнулся на месте, столкнулся с Сойером.
— Ты говорил, что один тип сумел выжить, надев акваланг, — прохрипел Кэм.
— Ага. — Вытянутое, едва заметное в темноте лицо Сойера разрезала улыбка. — В горах магазины для аквалангистов на каждом шагу.
— Да нет, я просто хотел…
Кэм отвернулся — одна тяжелая слеза все-таки просочилась наружу, обожгла кожу холодом и скатилась в бороду.
— А если у них есть воздух в баллонах? Тогда могло бы получиться.
— А глаза? А открытые ранки? А укусы насекомых?
Кэм непроизвольно потрогал заживающие струпья на носу. Тело, особенно руки, чесалось от тысяч царапин и ссадинок.
Каждый порез, каждый вдох настежь распахивали ворота на пути заразы.
— Какая разница? — заключил Сойер. — Даже если бы он прибыл сюда на лимузине с запасом кислорода для всех и каждого, ничего бы не изменилось.
В потоке противоречивых сведений о механической чуме один факт не вызывал сомнений: эпидемия началась где-то на севере Калифорнии — в Сан-Хосе, Беркли или чьем-то гараже — и застигла врасплох всех без исключения. Иначе на их безлюдной вершине теперь яблоку негде было бы упасть.
