Я барабанила пальцами по конторке, прожигая взглядом дверь в мастерскую тети Гиацинты. Мой ноутбук лежал наверху, но подняться и взять его было бы слегка… преднамеренно. Другое дело, если я просто забреду в соседнюю комнату, чтобы немного поблуждать в сети с тетиного компьютера, и «чисто случайно» загуглю имя или два…
И буду просто обязана отправить тете письмо и сообщить, что столкнулась с ее соседом.
Да уж, притянуто за уши.
Собак, похоже, устраивала моя новая цель, и они потянулись за мной в заднюю часть дома, стуча когтями по паркету – мои личные Бременские музыканты.
Я направилась к столу, за которым тетушка Гиацинта вела дела фермы Гуднайтов. При включенном свете и с работающим потолочным вентилятором мастерская не очень-то смахивала на святая святых ведьмы, хотя оборудование Фин и придало месту чуть больше атмосферы алхимической лаборатории, чем обычно. Но готова поспорить: тетя не одобрила бы шторы на окнах, не пропускающие солнечных лучей.
Когда-то комната была верандой, но много лет назад дядюшка Берт ее перестроил. Все пространство заполняли растения в горшках, а вдоль стен тянулись полки, уставленные кувшинами, бутылями – из зеленого, коричневого и прозрачного стекла, все подписанные от руки – и старинными фолиантами. С потолка свисали связки сушеных трав и цветов, вдоль камина стояли медные и железные горшки с почерневшими от огня донышками.
Дома мама большинство зелий готовила в кухне на газовой плите. Я даже видела, как она использовала медленноварку. Но тетя Гиацинта придерживалась традиций.
Собаки плюхнулись на прохладный каменный пол, высунув языки и тяжело дыша. Даже на меня действовала мирная энергетика, пропитавшая дом и землю. То же самое было в магазине моей мамы и у тети Айрис. Белая магия – только этим занимались Гуднайты – обладала таким эффектом. Даже люди, не признававшие ничего сверхъестественного, ее чувствовали.
Вот потому я с такой неохотой приехала на ферму. Это место – часть метафорического пузыря, в котором жила моя семья, где магия разумна и ощутима. Здесь смешиваются мысли и стираются границы, которые я начертила между своей личной жизнью, миром семьи и моим стремлением быть нормальной в глазах общества. И это заставило меня совершить такую нелепицу, как вступить в спор о призраках – о призраках, подумать только! – с болваном ковбоем.
Как только загрузился компьютер, я написала короткое письмецо тетушке Гиацинте, чувствуя себя умницей. А затем открыла браузер и набрала в строке поиска: «Техас, ранчо Маккаллохов».
