Окончательно перестав соображать, Антон придавил Яну к стене и дал волю рукам, повторяя все изгибы ее изящного стана. Эту бархатную кожу можно было гладить чесами, только все портили последние кусочки ткани. Но вместо того, чтобы их с нее сбросить, он уцепился за последнюю каплю своего рассудка и отстранился от Яны. Антон прекрасно понимал, что она сейчас находилось в таком состоянии, воспользоваться которым, он никак не мог. С его стороны это было бы свинством.
Тяжело дыша, Яна хлопала на него удивленными глазами.
- Одевайся и выходи, - твердо сказал он. - Я сделаю крепкий чай.
И Антон вылетел из ванной.
Оставшись брошенной и одинокой, Яна была готова завыть от отчаяния. Она еще никогда в жизни так не хотела секса, никогда так сильно не хотела мужчину. А этот мужчина вел себя как последний осел! Ну почему он так ее мучает?!
Хот она и была всегда неравнодушна к Антону, но никогда не позволяла себе таких дерзостей. А сейчас - голова шла кругом, ужасно горели все интимные места, и на все было наплевать. На все, кроме него. Она хотела Антона... невыносимо сильно... и сейчас же!
Сделав все, в точности до наоборот, как ей сказал Антон, она сняла белье и решительно вышла из ванной, упираясь в стены, чтобы они перестали на нее облокачиваться.
Антон заваривал чай, когда услышал, как Яна вышла из ванной и куда-то прошлепала босыми ногами. Он пошел ее искать и застыл на пороге зала, увидев на своем расстеленном диване обнаженное и безумно притягательное тело. Ну что за девушка!
Она лежала на спине и так томно смотрела на него, что у Антона участился пульс. От такого зрелища стал еще сильнее наливаться его мужской орган, начиная рваться наружу.
Поглаживая одной рукой свое самое сокровенное местечко, Яна облизнула пальчик другой руки и, прикоснувшись им к твердому соску, стала медленно водить по кругу.
"Ну как можно игнорировать эту бесстыжую соблазнительницу?" - спрашивал себя Антон.
Он подошел к кровати, и Яна встала на колени и потянулась к нему. Ее руки обхватили его торс, а губы и озорной язычок заскользили по груди и животу. Она без труда опустила до колен спортивные штаны, выпуская на свободу болезненно набухшую плоть. Антон не мог... не хотел это прекращать, и когда ее губки обхватили его трепещущий орган, он не смог сдержать довольные стоны, вылетавшие из его рта.
Это было сущим безумием! Но это было тем, что он сейчас хотел больше всего на свете.
