Молодой человек обнял девушку обеими руками и прижал к себе. Она заплакала, и начала тихонько всхлипывать.
— Все хорошо, все хорошо, — говорил он, обнимая ее. — Не плачь, моя родная, не плачь. Все хорошо, все будет хорошо, не плачь.
Она плакала и прижималась к нему сильнее, обхватив руками за спину. Они стояли на тротуаре почти у входа в метро, обнявшись и раскачиваясь, и прохожие шли мимо, стараясь не задеть их плечами.
— Можно я провожу тебя до дома, — спросил он, глядя на ее красное, заплаканное лицо.
— Наверное, не надо, — сказала она, вытирая глаза ладошкой. — Я сама дойду до дома. Можешь посадить меня на поезд.
— Хорошо, — сказал молодой человек. — Хоть до поезда.
Они вошли в стеклянную дверь метрополитена. Молодой человек достал проездной и пропустил девушку вперед, а затем прошел сам.
Девушка была ниже молодого человека, поэтому обычно на эскалаторе она ехала на верхней ступеньке, обнимая его за плечи. Обычно они целовались половину эскалатора, а другую половину рассматривали лицо друг друга. Она стеснялась небольшой родинки на правой щеке, и он всегда говорил, что это ее изюминка и целовал сначала родинку, а потом нос и губы.
Сейчас она встала на нижнюю ступеньку по направлению к спуску и смотрела вниз, пряча лицо в воротник пальто. Молодой человек ехал на верхней ступеньке, держась правой рукой за эскалатор, а левой — осторожно поддерживая девушку за плечо. Он внимательно рассматривал ее длинные русые волосы и отводил взгляд от людей на противоположной стороне эскалатора.
Они спустились вниз, и вышли на платформу направо. Люди бежали к поездам, отчаянно маневрируя, спотыкаясь о чужие плечи и чуть ли не врезаясь лбами. Молодой человек обхватил девушку сзади за плечи и аккуратно повел, стараясь оградить от столкновений с другими людьми.
— Пойдем, посидим на лавочке, — сказал он.
— Пойдем, — тихо сказала она.
Все лавочки были заняты людьми, и они прошли всю платформу. На последней с краю сидел мужчина. Они сели на другой край, и он обнял ее за плечи. Минуту просидели молча.
— Я тебя люблю, — наконец сказал он, смотря на ее щеку и губы.
Она молчала и смотрела на циферблат часов метрополитена. Красные цифры показывали 1:12, платформа медленно начала заполняться людьми. Пассажиры скапливались в определенных участках платформы, как шашки в начале партии. Ровно там, где должны будут открываться двери.
— Я тебя очень люблю, — снова сказал он.
— Я знаю, — очень тихо ответила она.
