Волосатая Голова говорит:
— Она понимает.
— Простите меня, министр Амин, но мне кажется, она показала больше.
— Да. Больше. — Кажется, что Волосатая Голова с болью выдавливает из себя эти слова. — Моя вторая жена верит, что ребенок умеет говорить. Причина, что она ее щиплет, заключается в том, чтобы заставить ее подать голос. Она силой пытается заставить ребенка заплакать.
Сияющая Голова хмурится, смотрит сначала на Жесткий Рот, потом вниз на ребенка. Через мгновение он поднимает глаза на Волосатую Голову.
— Как долго это продолжается? Некоторым синякам уже неделя.
Волосатая Голова исчезает из вида. Его голос раздается издалека.
— С тех пор, как ребенок родился.
Лицо Волосатой Головы снова появляется на виду. Он смотрит на Жесткий Рот гневными глазами.
— Женщина, в родильном доме священники сказали тебе, что твоя дочь не может говорить. Ты думаешь, эта крошка изменит мир? Заверяю тебя — твоя дочь говорить не может. Я сам был там, когда служительница принесла тебе твоего младенца. Я видел, что она сказала тебе.
Волосатая Голова приложил пальцы к губам, потом опустил руку, сжатую в кулак.
— Тихая — показала тебе девушка. Ты помнишь?
Жесткий Рот смотрит в ответ со страхом, но также и с гневом. Жесткий Рот начинает шевелить пальцами на Волосатую Голову, но Волосатая Голова шлепает Жесткий Рот по руке.
— Нет! — восклицает Волосатая Голова, — ты не слышала, как она плачет! Ты не могла слышать ее плач! Ты слышала ее брата-близнеца, твоего сына Рахмана. Только его ты и слышала.
Жесткий Рот снова поднимает руку, и Волосатая Голова снова шлепает ее, заставляя опустить руку.
— Нет! Ты думаешь, что слышала плач двоих детей, но священники объяснили тебе, что это иллюзия, которую с твоим слухом сыграли лекарства. — Волосатая Голова тяжело вздыхает. — Тебе надо перестать это делать. Пожалуйста, остановись.
— Позвольте мне, — говорит Сияющая Голова.
Глаза Жесткого Рта полнятся слезами. Жесткий Рот порывисто отходит и исчезает из вида. Сияющая Голова кивает Волосатой Голове.
— Это тяжелая проблема, гораздо более частая, чем думают.
— То есть?
— Женщины молятся за окончание Проклятия, и мне кажется, все до единой. Кроме того, некоторые так сильно верят в окончание Проклятия, что погружаются в мир фантазий и воображают всякое. У меня был как-то пациент, старшая дочь которого вообразила, что может говорить. Ей было больше двадцати лет, и она стояла, шевеля губами…
— Отец Ядин, — прервал его Волосатая Голова, — пожалуйста, вернитесь к нашей проблеме.
