За стеной двор был оазисом роскошной лужайки и сада, затененного от солнца высокими тополями. Под деревьями росли ипомеи, каждый цветок — словно белая звезда среди переплетенных стеблей и листвы. В доме были две передние двери: основная — на веранде, и дополнительная — встроенная в одну из пристроек.
Кайт опустил со лба на глаза свои заколдованные солнечные очки. Они показали над домом магическую дымку, темную и шевелящуюся, словно облако москитов. Это она, совершенно определенно. Надо бы обойти вокруг, проверить задний двор…
…но вдруг обе передние двери разом открылись и наружу шагнули две женщины, сестры по виду.
— Машина сломалась? — Женщина, спросившая из тени веранды, была скелетоподобно тощей, с вьющимися темными волосами и болезненной комплекцией. Черные круги темнили кожу вокруг глаз.
— Ага, — ответил он. — От вас можно позвонить?
Она кивнула, и он подумал, не означает ли это, что где-то рядом находится муж. Кайт всегда заставлял женщин нервничать — наверное, магия каким-то образом метила его, — но эта вовсе не боялась. Очки показывали страдание, голубые ленты боли, вьющиеся вокруг головы и сердца. Возможно, она просто слишком несчастна, чтобы тревожиться, опасен ли Кайт.
Другая тоже совсем не боялась. Облысевшая и чувственная, она оценивающе рассматривала его, сложив руки под грудью. Вокруг нее кипело черное безумие — иллюзии, извивающиеся вокруг серебряных пятнышек ясновидения.
Психованная. Сдвинутая. Но здесь, конечно, имеется заклинание, да большое. Во рту Кайта пересохло. Если находка будет достаточно большой, он сможет уйти в отставку, чтобы с приятностью посиживать где-нибудь на пляже, самому притягивая заклинания. Каро клялся тогда, что магия притягивает себе подобных, словно как сирот тянет к кровным родственникам.
Конечно, Каро многое что нес, в большинстве своем чепуху. Не держи все магические безделушки в одном месте, делай перерывы по крайней мере в месяц между охотами, не зацикливайся на сборе коллекции. Куча дурацких советов, такой человек — а боялся собственной мощи.
Безумная сестра пустила под откос поезд мыслей Кайта:
— Зайдешь внутрь, зайчик?
— Да, спасибо.
— В мою дверь.
Немедленно воздух меж ними тремя сгустился. Кайт замер, переводя взгляд с сестры на сестру. Очки показывали невидимую паутину, растущую меж ними, треугольный разгул силы, почему-то освобожденной ее словами.
Печальная женщина потерла глаза.
— Мэри, это не состязание. — Повернувшись спиной, она открыла рисунок на своей рубашке: игровой автомат, пожирающий осла, с надписью «Я проиграл свою задницу однорукому бандиту.» Она исчезла в доме, и узы, удерживавшие Кайта, порвались, словно паутинки.
