Фишман остановился и взглянул на меня, словно не поняв, а его глаза приобрели темно-синий оттенок.
— Что с тобой? — спросил я. — Ведь сын посла был белым…
И тогда он ударил меня по лицу. И пошел прочь.
Однако вернемся — точнее, перенесемся в будущее — в 1991 год, к моменту нашего возвращения из Израиля. Мой отец был очень популярным психотерапевтом, и только слава Фишмана и то, что я замолвил за него словечко, позволили сначала договориться о встрече, а позже — провести недолгий курс терапии в течение нескольких последующих недель, до тех пор, пока взволнованный Адриан не выбежал из отцовского кабинета, хлопнув тяжелой дубовой дверью, чтобы уже никогда туда не вернуться. Еще немного, и я бы рассказал ему все! Эти слова касаются именно того, последнего сеанса психотерапии. Однако обо всем по порядку.
Однажды воскресным утром Фишман прибыл в дом моих родителей. Его ожидал отец в мягком небесно-голубом халате, небрежно накинутом на белую шелковую рубашку с расстегнутой верхней пуговицей, а также тетя Аделаида, которая не могла отказать себе в удовольствии познакомиться «с этим знаменитым Фишманом». Когда прозвенел звонок, именно улыбающаяся тетя, опередившая меня по пути к дверям, была первым членом моей семьи, которого увидел Адриан. Сомневаясь, что он помнит о смерти моей матери, я поспешил представить их друг другу. Потом мы повели моего шефа в библиотеку, где в огромном каминном кресле восседал мой отец. Он медленно поднялся и протянул руку Фишману. Я вздрогнул — ведь я объяснял ему, просил, предупреждал, что Адриан терпеть не может здороваться таким образом! Однако отец, поднявшись, продолжал протягивать сморщенную ладонь, не сводя глаз с фотографа. Фишман, не колеблясь, пожал ему руку и даже улыбнулся, когда отец указал на соседнее кресло, попросил тетю подать два кофе и начал набивать утреннюю трубку. «Не успев позавтракать?» — проворчала старушка и отправилась на кухню, продолжая улыбаться моему патрону. Фишман держался удивительно свободно. Он прихлебывал кофе, всем своим видом показывая, что тот пришелся ему по вкусу, охотно и вежливо отвечал на вопросы. Время от времени тетя бросала мне укоризненные взгляды, а отец — улыбался, словно говоря: «А ты так пугал нас рассказами о странностях этого симпатичного молодого человека!» Адриан подробно описал свои впечатления от той встречи, разумеется, ни словом не упомянув о моем присутствии. Перед тем, как выйти из машины, я хотел развернуться и уехать. Атмосфера этого города