Она еще хотела что-то добавить, но тут Амелия постучала ложкой по бокалу с вином. Из-за платья, которое было сейчас на ней, глаза молодой женщины казались глубже и темней, и, если бы не легкая рассеянность взгляда от выпитого вина, ее можно было бы назвать удивительно красивой.
— Если вы не прекратите говорить по-русски, — поджав губы, капризно произнесла она, — я запрещу вам встречаться у нас дома. Говорите по-английски, я же вас просила.
Сергей Николаевич захохотал. Он попытался накрыть ладонью сжатую в кулак руку жены, но она оттолкнула его и холодно посмотрела на меня.
— Так вот зачем ты им понадобилась! — прошипела Амелия. — Чтобы шпионить за мной! Когда они переходят на русский, я никому не могу доверять.
Она швырнула ложку, и та, ударившись о край стола, полетела на пол. Сергей Николаевич побледнел. Алексей смущенно посмотрел на жену, а Дмитрий сидел, опустив глаза. Служанка подняла ложку и бросилась с ней в кухню, как будто, убрав ложку, она могла избавить гостей от гнева хозяйки.
Только у Любы хватило смелости как-то разрядить обстановку.
— Мы просто имели в виду, что Шанхай — это город, который полон возможностей, — спокойно сказала она. — Ты сама это всегда повторяешь.
Глаза Амелии сузились, и она напряглась подобно змее, приготовившейся к смертоносному броску. Однако в следующее мгновение лицо женщины расплылось в улыбке, плечи расслабились, и она откинулась на спинку стула, нетвердой рукой поднимая бокал.
— Да, — подтвердила Амелия. — В этой комнате собрались те, кто сумел уцелеть. «Москва — Шанхай» пережил войну и через пару месяцев снова будет открыт.
Все гости подняли бокалы и сдвинули их над столом. Вернулась служанка, неся второе, и как-то сразу внимание всех переключилось на утку по-пекински; послышались восхищенные восклицания, словно еще секунду назад не было никакой неловкости. Кажется, только у меня осталось неприятное ощущение, что минуту назад мы стали свидетелями скандальной семейной сцены. После ужина мы отправились с Сергеем Николаевичем и Амелией в библиотеку, по пути пройдя через небольшой танцевальный зал. Мне приходилось сдерживать себя, чтобы не начать, как турист, рассматривать превосходные гобелены и вымпелы, которые украшали стены.
— Какой замечательный дом! — тихонько призналась я Любе. — У жены Сергея Николаевича прекрасный вкус.
На лице женщины появилось неприкрытое удивление.
— Дорогуша, — зашептала она в ответ, — это у его первой жены был прекрасный вкус. Замечательный дом Сергея был построен еще в те времена, когда он торговал чаем.
