— Это пустяки. Слушай, сейчас я тебе расскажу, что он нашел нынче утром.
И Майлс поведал историю с бумажным обрывком и лейландовские выводы.
— Ну а ты что обо всем этом думаешь? — спросил он у жены.
— Пожалуй, он прав. Мне кажется, его доводы вполне логичны и обоснованны.
— Да, но тут есть сложности.
— Выкладывай, какие. Хотя погоди минутку. Я попробую сама их назвать. Испытаем женское чутье. Во-первых… вы бы заметили эту бумажку, будь она там, когда вы осматривали комнату.
— Не обязательно. Ты не представляешь, сколько всего можно проглядеть, если специально об этом не думаешь.
— Ладно, и тем не менее Симмонс вряд ли такой дурак, чтобы жечь документ прямо в комнате. Особенно когда там несет газом, да еще и труп рядом. Он бы сунул бумагу в карман и забрал ее домой.
— Толково. Но Лейланд скажет, что Симмонс побоялся унести документ — вдруг остановят и обыщут.
— Не слишком убедительно. Вдобавок, если для него было так важно уничтожить бумагу, он бы не оставил ни клочка. Проследил бы, чтоб она сгорела дотла.
— Лейланд говорит, что это из-за спешки.
— Давай теперь ты. Я иссякла.
— Тебе не кажется, что, сжигая в руке важный документ, человек возьмет его за наименее важный угол, вероятно, за пустой верхний? Здесь же определенно не очень-то и стремились уничтожить всякий след документа и держали его за нижний правый угол, что вполне естественно.
— А почему не в левой руке, спичку же — в правой? Ага! Преступник — левша. Вот это везение!
— Ну, не преувеличивай. Сперва бумагу держат за левый угол, а потом, бросив спичку, перекладывают в правую руку. Попробуй сама, когда будешь в следующий раз сжигать счет от портнихи. Далее. Чтоб не надышаться газу, Симмонсу пришлось бы стоять не иначе, как высунувшись в окно. Он бы с удовольствием положил бумагу на подоконник и поджег — пусть, мол, горит! — но тогда на подоконнике остался бы характерный след, который я непременно бы обнаружил. Но следов нет, я проверял. Если же он держал бумагу в руке, то наверняка высунул бы ее за окно, а он вряд ли такой дурак, чтобы бросить уцелевший уголок в комнате, когда можно отправить его на улицу. И еще: он бы не рискнул жечь огонь возле окна, ведь это неминуемо привлечет внимание.
— Нет, мои соображения все-таки посолиднее. Ладно, продолжай.
— Ну так вот, поскольку во время первого нашего визита этого обрывка в комнате скорее всего не было, он появился там, должно быть, позже. Или, во всяком случае, после первого полицейского обыска. Потому что комната стояла на замке.
