— Погоди, а как же он тогда написал это длинное письмо в пулфордскую газету? И как читал впотьмах свой бульварный роман? Нет, не стоит обижать беднягу Лейланда, хоть он и полицейский.
— Дай досказать. Итак, повторяю: Моттрам газ не зажигал. Потому что зажигается он в двух местах, а спичка, которую Моттрам использовал, — кстати, единственная, других мы в комнате не нашли — горела едва ли секунду.
— Так зачем он вообще ее зажигал?
— Не спеши, всему свое время. Теперь о вентилях. Для убийцы очень важно сделать все как можно быстрее, значит, он наверняка пустит газ из обеих горелок — в настенном рожке и в лампе у окна. Самоубийца, если он решил умереть во сне, спешку пороть не станет. Наоборот, он постарается, чтобы снотворное подействовало прежде, чем запах газа станет невыносимым. А потому откроет только одну горелку, и наверняка ту, которая дальше от него. Правильно?
— Знаешь, Майлс, у тебя поразительная смекалка иногда. Прямо страх берет — вдруг в один прекрасный день ты выведешь на чистую воду меня. А теперь выкладывай то, что собирался «досказать».
— Ну, видишь ли, это не простое самоубийство. И удивляться тут нечего. Люди, имеющие страховку на дожитие, вовсе не желают, чтобы каждый встречный и поперечный — а уж тем более Майлс Бридон — знал, что они покончили с собой. Так и норовят, злодеи, подвести мне механику, чтобы я себе голову поломал, и примеров тому хоть отбавляй.
— Зря ты на них сердишься, Майлс. Ведь если б не они, Бесподобная тебя бы в два счета уволила, а Френсису не видать бы нового шотландского беретика.
— Не перебивай, женщина. Тут самоубийство с закавыками, и с чертовски хитрыми. Во-первых, та запись в книге отзывов. Явная попытка представить дело так, будто, прежде чем лег спать, он рассчитывал остаться здесь надолго. Фактически же, не потрудившись изучить записи всяких там Уилкинсонов, он перестарался — намудрил сверх меры. И мы догадались, что он попросту хотел обвести нас вокруг пальца, но не на тех напал!
— Позволь напомнить, что именно я обратила внимание на эту запись. Продолжай, пожалуйста.
— Затем он совершил два довольно-таки противоречивых поступка: принял снотворное и попросил разбудить его рано утром. Так вот, человек, который приехал на отдых, а к тому же боится бессонницы, не станет просить, чтобы его разбудили ни свет ни заря. И мы знаем, снотворное он выпил, чтобы умереть без мучений, а что до просьбы разбудить, то он, вероятно, хотел создать впечатление, что его смерть была совершенно непреднамеренна. И с этой же целью принял еще кой-какие меры предосторожности.
