– Все в порядке. Спасибо, что сказала. Послушай…
Ровена внимательно смотрела на девочку; с их последней встречи Кристобель заметно повзрослела. Когда-то Ровена думала, что это очаровательное создание станет ее сестрой, и открыла ей свое сердце. А ведь с сестрой Себастьяна она до сих пор едва знакома – та жила в Ковентри, и все ее время поглощали дети. Сердце Ровены снова заныло от чувства потери. И от сожаления.
– Может, как-нибудь прокатимся верхом, – наконец предложила Ровена.
Фраза прозвучала пустым обещанием – такие вещи говорят из вежливости, а не от души. Судя по выражению лица Кристобель, она тоже так считала.
– Нет, правда, – настаивала Ровена вопреки здравому смыслу.
Дружба с Кристобель, без всяких сомнений, вызовет раздражение у обоих семейств, но Ровена не хотела снова разочаровывать девочку.
Кристобель неуверенно кивнула:
– Может, завтра? Я каждый день здесь катаюсь, примерно в это время.
– Хорошо, я приеду, – пообещала Ровена, чувствуя страшную неловкость.
Она подозревала, что Кристобель не скажет матери о намеченной встрече.
Девочка, стараясь не показывать своего восторга, небрежно помахала ей рукой и пустила лошадь полной достоинства рысью.
Какое-то время Ровена смотрела на ее прямую спину, затем забралась на заднее сиденье автомобиля. Ее бил озноб. Эта встреча с Кристобель, попытки возобновить их дружбу – неужели она бессознательно пытается не отпускать из своей жизни Джонатона, даже после того, как решила пойти к алтарю с Себастьяном? Если так, то она затеяла опасную игру, где нет победителей.
* * *
Пруденс снова и снова перечитывала записку от Виктории и старалась не поддаваться расцветающей надежде.
Милая моя Пру!
Пишу наскоро, чтобы сообщить, что не забыла о твоей просьбе. Не волнуйся, думаю, что о ней уже позаботились, и отцу моей любимой племянницы или племянника не придется сражаться на фронте. Я пока не знаю, куда его определят – тут никто не может повлиять на решение, – но Эндрю отправят на конюшню, так что ничего не бойся, все будет хорошо.
Я ужасно занята, но вскоре приду тебя навестить.
Целую, даже падая с ног от усталости, Вик.
P. S. Я нашла очаровательную колыбельку и одеяло в тон. Их скоро должны доставить на твой адрес.
Кроватку принесли вскоре после получения записки, и Виктория оказалась права: Пруденс в жизни не видела такой прелестной люльки. Украшенное резьбой красное дерево тускло поблескивало, выточенные в форме ананасов ножки сияли. Сбоку был приделан ящичек для хранения пеленок, булавок, талька и прочих мелочей, необходимых для ухода за младенцем. Прекрасная вещь. Пруденс попросила грузчиков отнести ее в спальню, но среди потертой разношерстной мебели колыбель выглядела совсем не к месту. Она гадала, что скажет Эндрю, когда увидит подарок. Обрадуется доброте Виктории или обидится, что великосветское прошлое жены продолжает вторгаться в гораздо более простую жизнь, которую они вели?
