Как уже упоминалось, к концу пятидесятых годов у Полины Виардо стал пропадать голос. В глюковском «Орфее», которого она некогда создавала, теперь ей больше приходилось играть, чем петь. Это кажется странным. Виардо нет еще сорока. При силе ее натуры, при всем правильном, спокойном складе бытия она довольно рано выбывает из строя. Как женщина, долго еще хранит обаяние. Как мать — щедра, плодовита. Может быть, у нее появилась седина. Но женщина, о которой в шестьдесят лет говорили, что в нее можно еще влюбиться, в глубокой старости не потерявшая бодрости, живого блеска выпуклых, черных, редкой красоты глаз, раньше всего сдала именно в искусстве. Она чуть не на тридцать лет пережила своего мужа… и так рано отцвела в пении.
Она встретила судьбу мужественно, играть в прятки не стала. В унизительное положение себя не ставила и свистков не дожидалась. Пока могла — гремела славою. Когда инструмент ослабел, отступила. Что при этом переживала — понятно. Но вряд ли ныла, плакалась. Действия Полины Виардо был всегда разумны, ясны и решительны. Оставаться в Париже, видевшем ее триумфы, не хотелось. Если меняется жизнь, пусть изменится место, люди, даже язык.
Она выбрала Баден. Был и хороший предлог бросить Францию: она не любила Наполеона, отрицала его режим (как и муж, как Тургенев), могла объяснить переезд преимуществами Германии. В небольшом, изящном городе-курорте можно жить тихо, но среди светского общества. Зелень, музыка, чудесные окрестности — для людей, перешагнувших некий возраст, очень подходяще. Полина верно рассчитала: светские и просто зажиточные девицы, съезжавшиеся со всей Европы, будут дорого платить за уроки.
Все же сначала они предприняли как бы разведку: в 1862 году семья Виардо жила в Бадене еще в наемном помещении. Через два года купили в Бадене виллу и переехали окончательно — устроились широко и удобно.
Вилла стояла на прекрасном месте, у подошвы лесистой горы Зауерберг. Просторно, зелено, благородный и мягкий пейзаж с невысокими холмами, луга…
Перед Тургеневым стал выбор: он мог остаться жить с дочерью во Франции или поехать вслед за возлюбленной в Баден. Иван Сергеевич выбрал Полину, объяснив, что между ним и дочерью нет ничего общего. В своем письме к графине Ламберт он так объясняет свой выбор: «Она не любит ни музыки, ни поэзии, ни природы, ни собак — а я только это и люблю».
Полина Виардо была для Тургенева не просто боготворимой женщиной, идеалом, но и музой, проявлявшей живой, неподдельный интерес ко всем произведениям писателя. Он не мог отречься от нее.
