— Зачем все это? Где ты взял деньги?
— Вопрос о деньгах, как неуместный, я из стенограммы вычеркиваю. А вот насчет «зачем»… Затем, что таким образом я хочу выразить вам свою благодарность, признательность и симпатию.
Немировская потрогала рукой глянцевую коробку.
— Спасибо! А теперь иди спать, Полторацкий.
— Наталья Вениаминовна, пожалуйста, называйте меня просто Игорем. Мне, конечно, нравится моя звучная фамилия, но в данном случае она звучит чересчур официально. И еще одна просьба. У вас очень длинное имя и отчество. Можно, я буду называть вас просто Наташа? Все-таки, разница в возрасте у нас не такая уж и большая.
— А сколько тебе лет?
Гоша хотел было соврать (выглядел-то он весьма солидно), но вспомнил, что в медицинской карте указан его год рождения — 1967.
— Скоро будет девятнадцать.
Немировская засмеялась.
— А мне сколько лет?
Гоша прикинул — не больше тридцати. Максимум тридцать один. Ну, тридцать два.
— Скажем, лет этак двадцать шесть.
— Спасибо за комплимент! Мне исполнилось тридцать девять. Я вдвое старше тебя. У меня сын в десятом классе.
Тридцать девять! Ничего себе! Но как сохранилась женщина!
— Значит, вы просто уникум! Тем не менее, настаиваю — выглядите вы на двадцать шесть!
— Поверю на слово. Если хочешь, называй меня Наташей. Будем считать, что в общении с солдатами срочной службы я молодею ровно на треть.
— Тем более что в наше время, Наташа, разница в возрасте — сущая ерунда! Например, знаменитый писатель Марио Варгос Льоса женился в первый раз на своей двоюродной тете (звали ее, что примечательно, Хулия), которая была старше его на четырнадцать лет! И это в пуританские пятидесятые годы, в католическом государстве Перу!
— При чем здесь Льоса и его тетя?
— У них, Наташа, тоже все началось с заурядного секса, а потом завертелось на целых восемь лет. Ну, восемь лет я вам не обещаю, а полтора года гарантирую. Предлагаю начать прямо сейчас.
Игорь сам не ожидал от себя такой откровенности. А что, со взрослой женщиной можно (и нужно) вести себя по-взрослому. Наталья Вениаминовна вздохнула и с силой потерла лоб.
— Глупости говоришь, Полторацкий. И пошлости. Ведешь себя нагло. Претендуешь на исключительность, а, по сути, совершенно банальный типаж — сексуально озабоченный сопляк. Извини за грубость — сам нарвался.
— Грубость, конечно, извиняю — женщинам я прощаю все. Но вот с упреком в пошлости не согласен. Вообще-то, я стараюсь избегать пошлости, считая ее следствием примитивного ума. Кстати, иногда очень выручают медицинские термины. Вот, например: индивид склоняет фригидную фемину к конгрессусу без анестезии, но процессу мешает комплексная патология: у контрагента А — преждевременная эякуляция, затрудненная эрекция и заторможенная фрикция, у контрагента Б — хронический вагинизм, нарциссизм и эксгибиоционизм!
