А ведь для понимания поэта есть только его текст. И для понимания его любви[?] Как трогательны стихи Асеева «Пять сестёр», написанные незадолго до кончины. В них он вспоминает знаменитых девушек-красавиц и радуется тому, какое счастье дала ему одна из них:
Я каждый день, проснувшись, долго думаю
при утреннем рассыпчатом огне,
как должен я любить тебя, звезду мою,
упавшую в объятия ко мне!
Просто и тонко. По-настоящему.
Его ранние стихи, написанные в его московский дореволюционный период, отмечены явным символистским влиянием, которое сочеталось с подчёркнутой новизной звука и тона. Он был своеобразным романтическим футуристом, он не скрежетал железом, а вырабатывал новую интенсивность звона.
Я знаю: все плечи смело
ложатся в волны, как в простыни,
а ваше лицо из мела
горит и сыплется звёздами.
Но Первая мировая, неудержимо теряя бравурный героизм первых своих дней, прервала линию жизненного и творческого развития грубым перпендикулярным мазком. Его призвали на фронт. Война не поместилась в нём. Насилие для него не могло быть справедливым. И он, как и тысячи солдат, вдохновлённых большевистской пропагандой, бежит от войны, понимая губительность всего этого кровавого действа. Судьба заносит его во Владивосток, где он продолжает активно творчески работать. В стихах этого времени много терзаний, сомнений, попыток осознать то, что происходит с Россией, вкупе с горькой невозможностью сделать какие-либо окончательные выводы. Всей душой он рвётся в Москву. Там друзья: Маяковский, Пастернак. Но помнят ли они его? И вот наконец приходит телеграмма от наркома просвещения Луначарского с вызовом в столицу СССР. После своего второго и окончательного переезда в Москву он сразу же становится едва ли не ключевой фигурой в литературном процессе молодой советской России. Он входит в разные литературные группы, самой значимой из которых, бесспорно, является знаменитый ЛЕФ. Его мастерство оттачивается до абсолютного совершенства. Словом он владеет едва ли не лучше всех советских поэтов. Он бесспорный поэтический виртуоз. В 1925 году из-под его пера появляется, пожалуй, самая популярная его поэма «Синие гусары», посвящённая декабристам. Вещь эта компактная, умная, очень энергичная по звуку, свежая:
Белыми копытами
лёд колотя,
тени по Литейному –
дальше летят.
«– Я тебе отвечу,
друг дорогой, –
Гибель нестрашная
в петле тугой!
Позорней и гибельней
в рабстве таком,
голову выбелив,
стать стариком».
