Чуффеттино | страница 29
Чуффеттино почесал затылок:
— Но я совсем не знаю этого… господина Мелампо… — сказал он.
— Это мой старый пес; он так стар, что только даром ест свой хлеб.
— А! это — собака!
— Разумеется. А что же ты думал?
— Попробую. Но должен вам сказать, что и это дело мне не особенно нравится.
— А в таком случае — убирайся.
— Говорю вам: попробую. Какой у вас скверный характер, однакож, добрейший господин мельник.
Мельник повел Чуффеттино к конуре Мелампо. Мелампо был старый пес, из породы овчарок, у которого за время его долгой и верной службы на мельнице совсем поредела шерсть, повыпадали зубы и пропали все светлые взгляды на жизнь. У него оставалось теперь только два последних зуба, которыми он с трудом разжевывал даже кашу, и всего один глаз, так как другой ему прострелили на охоте. Лаять он больше не мог, так как страдал хроническим воспалением глотки, и с трудом передвигал ногами от сильнейших подагрических болей. Он целыми днями оплакивал свое прежнее счастливое время и не в состоянии был даже защищать хозяйских кур от ночных набегов хищных хорьков, приносивших большой ущерб птичнику.
— Вот пес, с которым тебе надо покончить, — сказал тихо мельник и, обвязав веревкой шею бедного животного, он передал ее мальчику.
— Иди и сделай все быстро, — сказал он ему, — думай об ужине с вином и о новеньких сольдах.
Чуффеттино, таща за собой за веревку Мелампо, нехотя поплелся по извилистой дорожке к оврагу, на который ему указал мельник.
Глава одиннадцатая, в которой Чуффеттино, тронутый мольбами старого Мелампо, решается отказаться от ужина, предложенного ему мельником
Дорогой Чуффеттино вдруг услышал чей-то жалобный, заглушенный рыданьями голос, который говорил где-то совсем близко от него:
— Хороша награда за столько лет верной службы. Подлый и неблагодарный род человеческий.
Чуффеттино обернулся посмотреть, кто это говорит, но никого нигде не увидел.
— Мне это, должно быть, послышалось, — сказал он сам себе, качая головой, и сильнее потянул за веревку Мелампо.
— Иди, иди, Мелампо… В сущности мне совсем не нравится удавить эту несчастную собаку, которая не сделала мне никакого зла, — продолжал вслух думать мальчик. — Да только я уже дал слово этому мельнику.
В эту минуту до слуха его опять донесся тот же жалобный, прерывающийся рыданиями голос:
— А сколько раз я спасал его дом от разбойников и воров…
Чуффеттино остановился, поднял полову, посмотрел наверх, потом вниз, потом несколько раз обернулся и пожал с недоумевающим видом плечами.
