Желая сбить с толку капитана Шэдоуса, Иамос отправил кареты и большую часть охраны – нантских стражников – обратно в Искандар. Капитан мог подумать, будто наш караван в полном составе повернул обратно. Мы же, оставив себе начальника стражников Меру и еще семерых его людей, а также несколько лошадей и вьючных животных, направились в горы.
Так я в первый раз увидел моих спутников, путешествовавших в других каретах. Первой оказалась дряхлая нантская жрица по имени Аджра. Ее морщинистое, похожее на растрескавшуюся от зноя землю лицо выражало нескрываемую готовность стойко переносить любые страдания. Рядом с ней ехал стражник.
Человек, путешествовавший в пятой карете, представлял собой существо весьма загадочное. По причине малого роста он мог сойти за ребенка или за карлика любого пола. Его – или ее – с ног до головы закрывала темная накидка. От Синдии я получил строгий наказ ни в коем случае не разговаривать с этим миниатюрным созданием. Ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах.
Дословно мне было сказано следующее:
– Если вы, Корвас, нарушите мой приказ, то в то же мгновение встретите смерть от руки ближайшего же стражника. Никогда не обращайтесь к этому человеку! Вы меня поняли?
Разумеется, я дал клятвенное обещание повиноваться приказу прекрасной жрицы Нантского храма. Однако меня снедало жгучее любопытство. Что это за существо? Почему мне запрещено разговаривать с ним? Какое отношение этот ребенок-карлик или старуха-жрица имеют к Олассару и омергунтам?
Несмотря на почти полное отсутствие дорог, наш проводник Руутер без особых забот находил подходящие горные тропы, порой уводя нас в такие места, где – я уверен – солнечные лучи никогда не достигали подножия деревьев. Какие только диковины не встречались на нашем пути! Попробуйте, к примеру, представить себе гигантские грибы высотой с лошадь!
Вся местность, по которой пролегал наш путь, поросла дремучим лесом, увитым гибкими нитями лиан. Каждую секунду я ожидал увидеть, как чьи-то горящие желтоватым огнем глаза разглядывают нас во тьме непролазной чащи, а злобные твари тянутся склизкими щупальцами, грозя свалиться на меня с верхушек деревьев.
В тот самый миг, когда я только подумал, что, пожалуй, пора помолиться и попросить небеса даровать нам восход солнца, омергунты остановили нас и велели готовиться к ночлегу.
Солнце клонилось к закату. Мне не верилось, что может стать еще темнее; однако я последовал примеру остальных моих спутников и тоже спешился. В дозор отправили четырех стражников; еще четверо взялись расчищать место для бивуака. Слуги принялись устанавливать палатки. После того, как развели костер и все расправились с вечерней порцией хлеба из опилок, я почувствовал себя несколько лучше. Однако не настолько, чтобы свыкнуться с постоянным ощущением, будто за нами украдкой наблюдают откуда-то из лесной чащи. Тем более что вокруг царила гнетущая тишина.
