Вначале Мэри широко распахнула глаза от потрясения, затем прищурилась в негодовании.
— Заходи и садись, — сказала Айона, не давая Мэри возможности разомкнуть гневно сжатые уста, и потащила ее к столику в углу.
Ангус, опираясь на стойку бара, попытался привлечь внимание барменши, которая внезапно обнаружила, что на другом конце дугообразной стойки требуется поправить на блюдце кучку арахиса. Сложность заключалась в том, что привлечь надо было внимание только барменши, а не Безумного Сэма.
— Хм, алло? Алло? — Чудесно. Она еще и глухая… — Да, ну вот! Нам не дадут чего-нибудь выпить?
В углу, под ненадежно расположенным и отнюдь не новеньким букетом искусственных цветов, Айона собралась было положить сумочку на пол, увидела, что он собой представляет, и решила оставить ее на коленях. С помощью картонки для пивной кружки она сгребла покрывавшие стол крошки сыра и чипсов с луком в кучку, которую затем выровняла со всех сторон, сотворив из соленых крошек небольшой горный хребет.
— Тамара, — спросила она, взглянув на подругу, — ты сядешь или как?
Тамара, чья аппетитная попка зависла над засаленной табуреткой, обитой красным плюшем, оценивала варианты посадочных мест. Лучшими в «Грозди» обычно оказывались высокие деревянные табуреты у стойки, поскольку их хотя бы примерно раз в неделю протирали, но когда усаживалась компания более чем из трех человек, то возникало ощущение, что идут съемки передачи «Любовь с первого взгляда». С другой стороны, имеющееся освещение не позволяло как следует разглядеть что-то непонятное, располагавшееся на сиденье прямо под ней… Так Тамара и замерла в нерешительности, и под ее серыми рабочими брюками слегка проступали очертания бедренных мышц.
Крис шумно сглотнул.
— Потому что на тебя смотрят, — добавила Айона.
— Я сажусь, — ответила Тамара, быстрым и плавным движением подхватила с пола кожаную куртку Криса и набросила ее на табурет. — Не возражаешь, если я сяду на твою куртку, Крис? Спасибо.
— Как тебе угодно, — растерянно согласился Крис.
В миллионный раз Мэри пожалела, что не изобрели еще обручальных колец, которые могли бы как-нибудь перекодировать прелести лучших подружек, словно каналы кабельного телевидения, за которые вы не платите. Если бы лицо Тамары выглядело расплывчатым, а голос звучал еле слышно, то жить было бы гораздо спокойнее.
У стойки Ангус мужественно сражался с постоянно ускользающей от него барменшей.
— Кружку «Тикстоун», одну диетическую колу, а тебе, Тамара?
