Рано утром она была уже в больнице. Но было слишком рано, и персонал еще не пришел. Кашмар в палате впал в забытье после инъекции. Она не стала его будить, вышла в коридор и с нетерпением ждала врача. Потом врач пришел, но не имел возможности поговорить с ней, потому что спешил на пятиминутку. Потом пятиминутка длилась сорок минут. Потом врач с заведующим отделением урологии делали обход, и она ходила за ними по пятам по палатам, куда её не пускали, и должна была ждать в коридоре. Потом обход закончился, и она подошла к врачу.
— А если взять у меня почку? — сказала она без дальних слов.
— Что ж, по-моему, это наилучший вариант, — сказал врач. — Вы должны пройти обследование, и если подойдете по всем параметрам, напишете заявление, что добровольно и так далее, и так далее…
— Что и так далее и так далее? — не поняла Наргиз.
— Ничего, — сказал врач. — Простая формальность. Сейчас главное обследование. Паспорт у вас с собой?
Результаты обследования оказались более чем утешительными, и операция по трансплантации почки, учитывая тяжелое состояние больного, которое ухудшалось теперь с каждым часом, была назначена на следующий день. Хирург от Бога, которого хвалил врач, осмотрев больного, согласился делать операцию немедленно, потому что медлить было «смерти подобно», как он выразился. Наргиз было велено придти в девять утра натощак и предварительно прочистив желудок.
Вечером Наргиз сообщила о принятом решение детям.
— Что ты, мама! — ужаснулась дочь. — Как это можно? Разве не нашлось никого другого?
— Что же ты молчала до сих пор?! — рассердился не на шутку сын. — Только перед операцией говоришь…
— Нужно было срочно, очень срочно, — оправдывалась Наргиз, — У папы отказывают обе почки, это опасно, очень опасно, смертельно опасно. Наверно, можно было найти донора, но на это ушло бы много времени, а у нас нет времени, не было времени…
— Я бы отдал свою, — сказал сын решительно и просто, и Наргиз поняла: он не рисуется, это не просто слова, он отдал бы, не раздумывая. — Почему никто со мной не советуется в этом доме?! Я что, посторонний?!
— Нет, сынок, нет, ты не посторонний, ты наш родной, ты наш сыночек, — стала быстро говорить Наргиз, чтобы успокоить его. — Но я никогда бы не пошла на это. И папа не разрешил бы. Умер бы, но не разрешил. Что ты, сынок. Ты молод, у тебя вся жизнь впереди, тебе жениться скоро, что ты, такое мне и в голову не могло придти…
— Да разве можно, чтобы женщина была донором почки для мужчины? — Не отступался сын. — Это же нельзя, а?.. — нерешительно сказал он, приводя как последний аргумент, понимая, что мать ни за что не отступится от своего решения.
