И неплохо же получалось! И вылечил, и к порядку привел, и многому научил — настырный и терпеливый…
Правда, порой и он не выдерживал с ней. Камни же — откровенная глупость. Зачем их тащить, если продаются они повсюду? И, кстати, совсем не дорого…
Впрочем, Леонид Павлович быстро взял себя в руки — сразу же, как отправил чемоданы в багажник машины, женушку и возлюбил. В номер он входил уже с улыбкой нежности на губах:
— Дашуня, радость моя, а вот и я. Ты готова?
Войдя в номер, Леонид Павлович обмер и озверел, и даже хуже. На этот раз все было не так — все неправильно! Даша сидела на кровати! В обуви! В позе «лотоса»! На дорогом покрывале! И ела мороженое!!!!!
«Откуда она только его взяла? — задался горестным вопросом Лагутин и тут же отметил: — Если испачкает покрывало, заставят платить».
Но это было еще полбеды. Управляясь одной рукой со стремительно тающим пломбиром, другой — жена прижимала сотовый к уху, с кем-то одновременно болтая.
Леонида Павловича окатило новой волной горячего гнева.
«С кем это там она? Разумеется с подругой. Без моего присмотра. Я же ее просил! Наверняка растрепала уже, что мы в Сочи. Теперь всем известно, что мы в отъезде, что брошен дом… Милости просим, воры-разбойнички! Любой приходи, все бери, что честным трудом нажито…»
Здесь Лагутин покривил изрядно душой: он, как председатель экспертной комиссии, брал приличные взятки. Но с другой стороны, покажите того чиновника, который не считает пресловутые взятки кровным своим, заработанным честным трудом — ведь это главный его доход. Впрочем, мы не о том…
Леонид Павлович был взбешен, он подумал: «Какой ужасный непорядок! Мало, что пачкает покрывало, вещи бросила собирать и с подругой о запрещенном болтает, так еще и привыкнет, и дома так станет сидеть, в обуви на кровати с мороженым…»
Евдокия, обнаружив в дверях мужа, приветливо кивнула ему и шепотом сообщила:
— Это Майка!
Он решил: «Хоть майка, хоть фуфайка, сейчас я ей покажу!»
Но, почувствовав как неконтролируемая волна негодования поднимается из глубин его сущности, Леонид Павлович спохватился и бросил все силы на подавление этой волны. Идиллическая атмосфера счастливого брака была спасена.
— Дашенька, — ласково спросил он, — где ты взяла мороженое?
— В холодильнике. Кое-что там испортилось, я это выкинула, но мороженому-то что сделается? Тем более, в морозилке, — со всею нежностью ответила жена и уже небрежно добавила, явно подруге: — Слышь, Майка, Ленечка мой пришел. Позже перезвоню.
