Стихотворения (1927) | страница 12

На первую страницу

— Его почерк!

письмо от мужа.—

Письмо раскаленное —

не пишет,

а пышет.

«Вы моя душка,

и ангел

вы.

Простите великодушно!

Я буду тише

воды

и ниже травы».

Рассиялся глаз,

оплывший набок.

Слово ласковое —

мастер

дивных див.

И опять

за примусами баба,

все поняв

и все простив.

А уже

циркуля письмоносца

за новой юбкой

по улицам носятся;

раскручивая язык

витиеватой лентой,

шепчет

какой-то

охаживаемой Вере:

— Я за положительность

и против инцидентов,

которые

вредят

служебной карьере.—

Неделя покоя,

но больше

никак

не прожить

без мата и синяка.

Неделя —

и снова счастья нету,

задрались,

едва в пивнушке по́были…

Вот оно —

семейное

«перпетуум

мобиле».

И вновь

разговоры,

и суд, и треск

на много часов

и недель,

и нет решимости

пересмотреть

семейственную канитель.

Я

напыщенным словам

всегдашний враг,

и, не растекаясь одами

к 8 марта,

я хочу,

чтоб кончилась

такая помесь драк,

пьянства,

лжи,

романтики

и мата.

ФЕВРАЛЬ

Стекались

в рассвете

ра́ненько-ра́ненько,

толпились по десять,

сходились по сто́.

Зрачками глаз

и зрачками браунингов

глядели

из-за разведенных мостов.

И вот

берем

кто нож,

кто камень,

дыша,

крича,

бежа.

Пугаем

дома́,

ощетинясь штыками,

железным обличьем ежа.

И каждое слово

и каждую фразу,

таимую молча

и шепотом,

выпаливаем

сразу,

Перейти на страницу