— Тоже сделаем из себя титанов?
— Зачем? — рассмеялся Петр. — Или охота полетать с ними? Налетаются и вернут себя в прежнее состояние. А мы сейчас просто преобразимся. Полагаю, мы сейчас выглядим не самым эротичным образом. На какого античного персонажа ты бы хотел походить?
— Петя, зачем ты все это затеял? И почему их пятеро, если нас двое?
— Они сами напросились, когда узнали, что со мной новичок. Видишь ли, здесь ведь многое очень быстро приедается. А когда появляется новичок, который узнает, что на небесах у него есть возможность испытать близость хоть с сотней тысяч особей противоположного пола и, к тому же, что его небесная потенция бесконечна, новичка обычно охватывает блаженство. Как праведного мусульманина среди гурий. Вот за этим изначальным блаженством новичка многие из женщин и охотятся. Так что ты для них — что шоколадная конфета для землян.
— Ну и бардак у вас в раю!
— Почему бардак? Венерических болезней здесь нет, и не может быть, забеременевших и брошенных женщин тоже. Полная свобода.
— Все равно бардак. И что же здесь — каждому с каждой можно?
— Почему же с каждой? С той, которая сама захочет тебя, и ты ее захочешь. Тут же никого не заставишь насильно заняться сексом. Потенциальная жертва просто исчезнет из твоих рук. Есть она — и уже нет. Так в кого ты собрался преобразоваться?
Я подумал и застенчиво сказал:
— Ну, допустим, в Перикла, отца эллинской демократии.
— Неплохо для начала. Хотя и не лучший вариант. А знаешь, почему его всегда ваяли со шлемом на голове?
— Нет.
— У него была голова тыквой, если верить Плутарху. Скрывал ее под шлемом. Но это мы поправим.
За несколько секунд выровняв мне пропорции головы, Петр критически осмотрел сделанную работу, отступив на шаг, как и подобает художнику. Потом я почувствовал, как мои анемичные писательские мышцы вздулись, словно накаченные, а осанка выпрямилась.
В шатре тут же появилось большое напольное зеркало, и в нем я увидел могучего тридцатилетнего атлета с кучерявой рыжей бородкой. Себя самого. Только зеркало мне безудержно льстило — таким суперменом я отродясь не был.
— Ну, теперь ты полный красавец, Коля. Хотя, если честно, то бабам и в раю, и на Земле от нас нужна только страсть.
— И что, в таком виде можно пребывать долго?
— Вечность, если тебе этот твой новый облик нравится.
— Черт побери, а есть ли у вас здесь нормальная любовь?
— Есть, — подтвердил Петя. И ехидно добавил: — Иногда она длится даже две-три недели.
