Тут я почувствовала головную боль. Темнота. Свет. Какой-то крик. А потом я увидела испуганное лицо Ментора.
− Келси, Келси, я уже думал, что никогда не верну тебя, ты хоть понимаешь, что ты наделала? — он говорил так быстро, что я не сразу поняла, что он от меня хочет. — Ты ушла в прошлое и могла там остаться, ты могла заблудиться и больше никогда не вернутся. Что ты видела?
Мне до сих пор было не по себе от увиденного и совсем ничего не хотелось говорить Ментору.
− Свою сестру, − отстраненно сказала я.
− Сестру? — удивился Ментор. — И все?
− Да. Скажите, если человек наложил на себя руки, бог может вернуть его? — не зная, почему спросила я.
− Это может сделать только один бог Аид, но и у него есть правила, тот, кто наложил на себя руки, должен страдать в огне без права перерождения, но конечно бывают исключения…
− Исключения? — с надеждой спросила я.
− Ну, да, только по этому поводу нужно обращаться лично к Аиду, − произнес Ментор.
Аполлон забыл Дамалис, поэтому и не попросил Аида, о ее перерождении, а Аид не сделает для нее исключения, так как думает, что она, как и большинство других. Она же чистейшей души человек…
Я верну тебя Дамалис, обязательно верну!
− Ты должна возвращаться не в те жизни, что у тебя были до рождения Эсты, а после, − произнес Ментор и тревога на его лице начала меняться спокойствием.
− Почему?
− По тому что Аррона ты полюбила именно в облике Эсты, − ответил Ментор. — Готова? Только слушай мой голос, поняла?
− Да, − твердо ответила я.
Я не жалела, что не послушала Ментора и вернулась в прошлое и увидела Дамалис, ведь это я была причиной того, что лишила сестру жизни и Аполлона любви, а теперь я должна расставить все по своим местам. Но почему Артемида вместо того чтоб помочь брату вернуть любовь забрала его воспоминания о ней?
Опять Ментор закрыл глаза и прикоснулся ладонью к моему лбу.
Теперь вместо темноты я увидела какой-то праздник, много гостей. Счастливых женщину и мужчину средних лет, в которых на руках был младенец. Он смирно спал в них на руках. Гости улыбались и желали ребенку всего самого лучшего. Счастья в особенности.
− Наша девочка обязательно будет самой счастливой, − произнес горделиво мужчина, стоявший рядом с женщиной.
− Я пойду, уложу ее, − произнесла женщина присутствующим, а потом вместе с ребенком удалилась.
Детская была небольшой, но очень уютной. Женщина уложила ребенка в кроватку и нежно поцеловала, а потом ушла с детской и прикрыла за собой дверь.
