Супруги договорились обо всем и приготовились к бою.
Госпожа Лян отдала приказания военачальникам, которые должны были оборонять главный водный лагерь, а сама поднялась на мачту, захватив с собой небольшой барабан.
Наступил вечер. Госпожа Лян приказала одному воину из личной охраны встать у сигнального флага.
С высоты мачты ей было видно все, что делается в цзиньском лагере. Хань Ши-чжун с сыновьями, расположившись на берегу, дожидался сигнала к бою.
Восхищенные доблестью госпожи Лян, потомки сложили такие стихи:
Китая праведная дочь
Давно ушла от нас,
Но слава о ее делах
Не меркнет и сейчас!
Сияли серебром луны
Доспехи на плечах,
И солнце золотом цвело
На лезвии меча.
Но, видя беды, видя скорбь
Китайских рек и гор,
Невольно хмурилась она,
И был печален взор.
Не к славе скользкая тропа
Цинь Гуя привела,
О ней же до сих пор идет
Хорошая молва!
Между тем Учжу, избавившись от опасности, добрался до лагеря, перевел дух и сказал военному наставнику:
— Так ничего и не удалось разведать! Понапрасну потерял Хуанбинну. Как будем переправляться?
— Да, надо спешить с переправой — провианта мало. Долго нам не продержаться, — согласился Хамичи. — Давайте попробуем сегодня ночью!
Учжу не возражал. Он приказал старшему военачальнику Няньмохэ возглавить тридцатитысячное войско и на пятистах судах сдерживать противника у горы Цзяошань до тех пор, пока сухопутные войска не продвинутся вдоль южного берега и не овладеют дорогами на Лунтань и Ичжэн. Условились в третью стражу готовить ужин и кормить воинов, в четвертую — сниматься с лагеря, в пятую — начинать переправу. Все приободрились, повеселели.
В третью стражу Учжу поел жареной баранины, выпил вина. Воинов тоже досыта накормили. Было приказано соблюдать тишину, для подачи сигналов пользовались только свистками. Тридцатитысячное войско на пятистах боевых судах отплыло в направлении горы Цзяошань.
Дул южный ветер, и суда под всеми парусами стремительно летели вперед. У горы Цзиньшань дозорные из сунского лагеря заметили противника и доложили в ставку.
Госпожа Лян отдала приказ обстреливать суда чжурчжэней из катапульт и луков.
У горы Цзяошань воины Няньмохэ подняли крик. Но в сунском лагере не было заметно ни малейшего движения. Учжу встревожился.
И вдруг ударила пушка. На суда градом посыпались камни, в воздух взвились тучи стрел. Строй кораблей Учжу распался. Цзиньский полководец поспешно отдал приказ плыть наискось по течению к северному берегу.
Госпожа Лян с высокой мачты заметила его маневр и ударила в барабан. На корабле загорелся красный фонарик, указывая направление, в котором двигались чжурчжэни. Хань Ши-чжун и его сыновья на быстроходных лодках двинулись вслед за ними. Но в бой не вступали. Только когда начало светать, они с трех сторон одновременно ударили на врага.
