Резаки нам понадобились по той причине, что многочисленные люки – как внутренние, так и внешние – не работали, и пришлось прорезать их, двигаясь вперед. Я резала металл и упаковывала все предметы, которые могли иметь спрос, а Алекс указывал, что именно надо забирать. Но после трех дней блуждания по станции мы ничего толком не нашли.
Алекс определил местоположение станции, пользуясь зацепками, которые содержались в архивах шэньцзи. Сам факт того, что мы наткнулись на форпост культуры шэньцзи, мог послужить хорошей рекламой для корпорации. Но на поток сокровищ рассчитывать не приходилось, а между тем именно этого ожидал Алекс.
У него начало портиться настроение. По мере того как мы вылавливали разные мелочи – кнопки и фильтры, осколки посуды и битого стекла, обувь и часы, – он все чаще вздыхал и, держу пари, качал головой внутри шлема.
Я видела его таким и раньше. Обычно он начинает говорить об исторической ценности предметов и о том, что их плачевное состояние – великая утрата для человечества. Когда что-то идет не так, он становится великим гуманистом.
Согласно изначальному плану мы должны были обосноваться внутри станции, но Алекс усомнился, что дело того стоит. Поэтому каждый вечер, когда нас одолевала усталость или скука от блуждания по станции, мы возвращались ужинать на «Белль-Мари», а потом изучали наши трофеи. Такое времяпровождение вгоняло меня в тоску. Но когда я спросила Алекса, не пора ли сворачивать лавочку и возвращаться домой, он ответил, что я слишком легко сдаюсь.
На шестой день, когда мы уже собирались заканчивать поиски, нам попалось помещение со странными повреждениями – видимо, конференц-зал. Посреди него стоял стол, рассчитанный на десяток человек, а одна из серых, покрытых пятнами переборок когда-то, возможно, являлась большим экраном. Экран был разбит, но вина лежала не на предметах, которые перекатывались и летали по залу, – здесь не наблюдалось ничего тяжелого. Казалось, будто по экрану со всей силы лупили молотком.
Вдоль переборки медленно ползли стол, кресла и какая-то грязная субстанция вроде истлевшей ткани. Мы удерживались на ногах лишь благодаря магнитным башмакам – и, честно говоря, при виде движущихся предметов у меня закружилась голова.
– Вандалы, – постановил Алекс, стоя перед настенным экраном. Вандалов он ненавидел. – Будь они прокляты.
– Это случилось очень давно, – заметила я.
– Не важно.
Следующее помещение походило на зал виртуальной реальности. Здесь все было надежно закреплено, а дверь закрыта: поэтому оборудование – разумеется, не работавшее – выглядело вполне прилично. Глаза Алекса радостно блеснули: он уже прикидывал, что мы заберем с собой.
