— Когда вы в последний раз общались с сестрой?
— Если не ошибаюсь, в прошлый понедельник. В среду мы с другом уехали в горы, всего на несколько дней. Я звонила Тесс из ресторана, но ее домашний телефон все время был занят — она может болтать с друзьями часы напролет.
Я постаралась разозлиться — в конце концов, кто, как не я, оплачивает твои телефонные счета? Попыталась разбудить в душе досаду — старое, знакомое чувство.
— А на мобильный не звонили?
— У нее нет мобильника. Украли месяца два назад, или сама потеряла. Тесс — довольно безалаберная девушка. — Еще одна попытка рассердиться на тебя.
Сержант Финборо на несколько секунд умолк — видимо, подбирал фразы, — затем осторожно произнес:
— То есть вы думаете, что ваша сестра исчезла не по своей воле?
«Не по своей воле». Деликатное выражение, обозначающее что-то очень-очень плохое. В том первом разговоре ни я, ни детектив не произнесли слова «похищение» или «убийство». Между нами как будто установилось молчаливое соглашение. Я оценила тактичность этого человека: слишком рано предполагать худшее. Я заставила себя задать вопрос:
— Мама сказала, что в последнее время Тесс донимали телефонные хулиганы. Это правда?
— Так утверждает домовладелец. К сожалению, подробности ему не известны. А вам сестра что-нибудь говорила?
— Нет.
— Может быть, упоминала о каких-то угрозах?
— Нет, ничего такого. Тесс вела себя совершенно нормально, была счастлива.
У меня возник новый вопрос.
— Вы обзвонили все больницы? — Мои слова прозвучали грубо; в них слышалась скрытая критика. — Я просто имею в виду, что роды у Тесс могли начаться раньше времени.
Сержант Финборо резко опустил стаканчик с кофе на стол, и от этого звука я едва не подскочила на месте.
— Мы не знали, что она беременна.
Передо мной вдруг вспыхнул спасительный маяк.
— Если схватки начались преждевременно, она может быть в больнице. Вы же не проверяли родильные отделения?
— Больницы дают нам сведения обо всех поступивших пациентах, включая рожениц.
Маяк погас.
— Когда должен родиться ребенок? — спросил детектив.
— Примерно через три недели.
— Вам известно, кто отец?
— Эмилио Коди, преподаватель колледжа искусств, где учится Тесс, — ни секунды не раздумывая, ответила я. Время замалчивать правду прошло.
Сержант Финборо ничем не выказал своего удивления — вероятно, за счет профессиональной подготовки.
— Я был в колледже… — начал он, но я не дала ему договорить. Запах кофе в пенопластовом стаканчике вдруг стал тошнотворно-сильным.
