Что Вам посоветовать? 1. Простую прическу. 2. Простой костюм (свитер черный, юбка черная, белая клетка, шерсть). 3. Простые туфли, черные, платье. Создать репертуар. Для пантомимы отстегнуть юбку и остаться в трико-колготках. Для следующего дня возможен белый или красно-яркий свитерок или нежная шелковая кофточка в кружевах. И главное самообладание. Все остальное приложится. Бог и муж в помощь! С.П.» (июль 1977 года).
С.П. – так Сергей Параджанов подписывал свои письма Любе. Буквы он изображал в виде колючей проволоки. Вслед за первым письмом режиссер шлет второе. Он торопится со своими советами. В своем послании он досказывает то, что не успел поведать в первом.
«Люба! Желаю Вам удачи и радости. Вас ждут мучения и позже радощи! Действуйте энергично! Настырно! Скромно! Добродушно! Оставьте резерв в потенции! Не все обнажайте! Ни на суде. Ни в любви! Ни на допросе!.. (С.П.)»
Художник долго не осмеливался обратиться к Любе с просьбами: знал, чем это грозило ее мужу Володе в случае провала. Она предложила помощь сама. От мужа женщина знала, что для Параджанова украинская прокуратура установила ограничения в переписке. Он имел право отправлять через почту зоны всего два письма в месяц. Как разделить этот лимит? Кому написать в первую очередь?
Люба отправила письма Параджанова по адресам, которые он указал, от своего имени, поскольку фамилия режиссера могла привлечь внимание на почте. А потом на ее адрес пошли письма из Москвы, Киева, Тбилиси, Еревана, Одессы… Сергей Иосифович, прочитав письма от Юрия Никулина, Эмиля Лотяну, Софико Чиаурели, других известных деятелей литературы и искусства, родственников, друзей, пересылал их в Киев.
Чтобы облегчить в Ленинграде мытарства абитуриентки, Параджанов дал ей фотографию дома, где кружочком было обведено окно квартиры, куда она должна была обратиться за помощью: «Все адреса он хранил в голове и никогда не записывал. Были случаи, когда, украв у него несколько адресов друзей, вышедшие на свободу зэки приходили к ним и от имени Сергея Иосифовича что-то просили».
Люба воспользовалась советами Параджанова лишь частично: «Я по его рисунку сшила платье, а репертуар решила не менять. Возможно, поэтому на творческом конкурсе в Ленинградском театральном меня постигла неудача. Я читала на экзамене письмо Татьяны Онегину, да еще с моим украинским говором…»
Параджанов призывает девушку не отчаиваться: «Люба! Получил Ваше письмо! Исповедь! Удивительно, что Вы не сохранили обиду и горечь. Вы добрый и энергичный человек, если так точно оценили и людей, и ситуацию в период поступления в институт. Спасибо Вам, что Вы так высоко оценили моих друзей. Спасибо за доброту и нежность, которой я не могу пользоваться, т. к. это и есть «строгая изоляция». Главное, что Вы еще не осознали. Вам с Володей надо срочно уезжать в Киев – Львов – Полтаву – Ужгород – Черновцы – Крым на вечное поселение. Зона как климатическая, так и ее моральные и художественные качества (я о Коммунарске + Перевальск – это ад. Провинция – бедность духа и полное отмирание (невзирая на телевизоры и журналы мод). Вы и Володя талантливые люди! Бегите в Киев. Там мои друзья. Спешите. Потом будет тяжелее. Доверьтесь мне. Будет день, когда терриконы пойдут на Вас (из мистики). С.П.» (август 1977 года).
