Второй после Львова город Галиции, Броды, встретил Троцкого проверкой поддельных документов на вокзале. Все обошлось. Потом по цепочке нелегального коридора, от строптивого гимназиста-революционера, который «Искру» терпеть не мог, до контрабандиста-проводника из Бродов и наконец его подельника Лев перебрался на австрийскую сторону. Там пришлось поволноваться посреди холодной октябрьской ночи: в мокром черноземе опрокинулась двухколесная тележка. Троцкий потерял пенсне, а возница долго искал пронзительно кричавшего петуха, которого вез к резнику. Спустя 18 лет под командованием вождя Красной армии Троцкого произойдет побоище под Бродами, которое увековечит Бабель: «О Броды! Мумии твоих раздавленных страстей дышали на меня непреоборимым ядом».
Первая в жизни европейская столица, Вена, преподала урок многообразия немецкого языка. Прохожие говорили совсем иначе, как учителя Троцкого из Северно-Рейнской Германии. Транзитом через Цюрих и Париж ранним октябрьским утром в лондонскую квартиру Ленина на Холфорд-сквер влетел беглец из Сибири. Крупская сообщила супругу об ожидавшемся госте: «приехал Перо». Лев взахлеб делился последними новостями, которые Ленину настроения не подняли. «Искра» сплошь и рядом попадает в руки жандармов либо просто теряется, в Киеве, Харькове и Полтаве дела совсем плохи, точнее никак, а гимназист в Бродах оказался убежденным эсером, социалистом-революционером, и пригрозил «искровцев» за критику террора через границу больше не переправлять. Ленин прокомментировал услышанное своим любимым ругательством: «Три тещи им за это».
Надежда Константиновна отвела Льва на квартиру по соседству на Сидмаут-стрит. Там коммуной жили «искровцы».
Собирались в одной большой общей гостиной, где постоянно кипел самовар, в клубах папиросного дыма Вера Засулич делилась замыслом очередной статьи. Как правило, она их не заканчивала. Однажды на Сидмаут-стрит знакомиться с Троцким пришел сам Плеханов. Визит его огорчил, вместо союзника он повстречал соперника, конкурента. И Засулич туда же: «Этот юноша, несомненно, гений!» Выходя на свежий воздух, откашливаясь после непроницаемых клубов табачного дыма, Плеханов бормотал: «Я никогда не прощу этого Троцкого, устроили тут себе вертеп». Он проиграл Ленину схватку за первенство в партии, хотя по взглядам своим они, в общем-то, были одного поля ягоды. За несколько недель до приезда Пера в Лондон Плеханов сообщал Ленину из Женевы, что врагов у них много. И христианство среди них, этих врагов: «Щадить христианское ханжество невозможно: «религия – опиум для народа», – говорил Маркс».
