— Спасибо, Джон, — произнес Пайк.
Он протянул руку, и Чен, пожимая ее, почувствовал, что не хочет ее выпускать, почувствовал, что теперь у него, Джона Чена, есть нечто, делающее его намного лучшим, чем он был, человеком, нечто такое, что ему хочется сохранить навсегда.
Они поужинали тем, что Пайк купил в китайском ресторане. Ларкин включила телевизор, а Пайк позвонил Коулу, рассказал ему о происшедшем и обсудил с ним планы на завтра.
Когда передача, которую она смотрела, закончилась, Ларкин ушла в спальню, но через несколько минут возвратилась переодетой в шорты и свежую майку. Она свернулась клубочком на своем конце дивана. Голые ноги девушки лежали совсем рядом с Пайком. Ему хотелось прикоснуться к ее ступне, однако он этого делать не стал. Просто пересел в кресло.
Питман, проводимое им расследование и его вранье Пайку были безразличны, все это интересовало его лишь постольку, поскольку касалось Ларкин. Ему было наплевать, хороший Питман коп или плохой, вел он какие-нибудь дела с Ваничем либо Кингами или не вел. Пайк охотился за человеком по имени Миш, теперь будет охотиться за человеком по имени Ванич. Если Питман попытается навредить девушке, Пайк откроет охоту и на него.
Он смотрел, как она читает. Ларкин заметила его взгляд, улыбнулась — не обычной своей вредной и кривоватой улыбкой, но куда более мягкой. От прежней остался лишь еле приметный след.
— Вы никогда не улыбаетесь, — сказала она.
Пайк взял себя за челюсть, подвигал ее из стороны в сторону:
— Вот, пожалуйста, улыбаюсь.
Девушка рассмеялась и уткнулась в журнал.
Пайк взглянул на часы, решил, что прождал уже достаточно долго, и снял с телефона трубку.
— Ну поехали.
Ларкин заложила журнал пальцем, уставилась на Пайка посерьезневшими глазами. После того как Питман оставил ему сообщение, у Пайка сохранился номер его телефона — по этому номеру он и позвонил. Питман снял трубку.
— Это Пайк.
— Ну вы и фрукт, приятель.
— Поговорили с Клайном?
— С Клайном, с Баркли, с Флинном.
— А Хали Ванич? С ним вы не говорили?
Питман помолчал, затем:
— Не лезьте в это, Пайк.
— Ванич все меняет. Ларкин хочет вернуться домой.
Питман снова помолчал:
— Ладно, хорошо. Это разумный поступок. Ведь главное — ее безопасность.
— Да. Я и пытаюсь обеспечить ее безопасность.
Пока Пайк договаривался о встрече, девушка улыбалась.
В 6.57 следующего утра Пайк наблюдал за синим «фордом», заезжавшим на парковку вокзала Юнион-Стейшн. «Форд» замедлил ход, затем заполз на дальний конец парковки.
