Пайк вышел на улицу, пытаясь сообразить, в какую сторону она могла направиться и почему. Он совсем уж решил, что Ларкин, скорее всего, отправилась искать телефон на бульвар Сансет, но тут послышался смех женщины, сидевшей на веранде по другую сторону улицы. Там проживала пожилая чета, каждый вечер слушавшая на своей веранде радио.
Он прошел между машинами, пересек освещенное фонарем пространство и произнес:
— Извините.
Веранда освещалась только светом, который горел в доме. Красные кончики двух сигарет плавали в темноте, будто светлячки.
Мужчина затянулся, убавил громкость приемника:
— Добрый вечер.
Английский у него был правильный, но с русским акцентом.
— Я живу на той стороне улицы, — сказал Пайк.
Женщина взмахнула сигаретой:
— Мы знаем. Видели вас и юную леди.
— А сегодня вы юную леди не видели? Я думаю, она отправилась на прогулку. Вы не заметили, в какую сторону она пошла?
Старик многозначительно хмыкнул. Женщина спросила:
— Это ваша жена?
Пайк понял: вопрос задан неспроста, и решил, что секс к этому делу лучше не припутывать:
— Моя сестра.
— А, — произнес старик.
Что-то в лице женщины сказало Пайку, что она ему не поверила и теперь прикидывает, как лучше ответить. В конце концов женщина решила сказать правду:
— Она уехала с мальчиками.
— С армянами, — прибавил старик.
Женщина кивнула — так, точно этим все было сказано.
— Она разговорилась с ними, они же тут все время торчат у своей машины. По их словам, все они братья, двоюродные и родные. А потом она с ними уехала.
— Когда это было? — спросил Пайк.
— Не очень давно. Мы как раз вышли на веранду пить чай.
Час назад. Не больше часа.
— Вы не слышали, куда они направились?
Женщина отбросила со лба черные волосы, изогнула шею к открытому окну:
— Роло! Роло, иди сюда!
Из двери на веранду вышел мальчик в футболке «Лейкерс», высокий и тощий — лет четырнадцати-пятнадцати, решил Пайк.
— Что, бабушка?
— Эти армяне, куда они ездят? Как называется этот клуб, в который тебе даже нос совать не следует? — Она, приподняв бровь, взглянула на Пайка. — Он знает. Беседует с этими армянскими мальчиками. У них свой клуб.
Роло явно смутился, однако описал что-то вроде танцклуба, расположенного неподалеку от Лос-Фелиса. Названия его Роло не помнил, но описал хорошо — старое здание к северу от Сансет, совсем недавно заново побеленное. Вроде бы, сказал Роло, оно называется как-то на «е».
Здание это Пайк нашел двадцать минут спустя. Оно вклинилось между книжным магазином и вьетнамской «Французской булочной». Вывеска на его крыше гласила: «Клуб Ереван». Под вывеской располагалась обтянутая красной кожей приоткрытая дверь. На небольшой табличке над дверью значилось: «ПАРКОВКА ЗА ДОМОМ».
