— Давай завтра еще раз съездим на ту улицу. Я надеялся, что нам удастся взять след Миша, однако не исключено, что след Питмана важнее.
— Девушке это не понравится. Она здорово разозлилась, когда ты уехал.
Пайк сказал:
— Очень вкусно пахнет из кухни. Карри?
Коул улыбнулся, они вошли в дом. Девушка лежала, пристроив на голову наушники, на диване. Глаза ее были закрыты, впрочем, она открыла их, когда мужчины вошли в дом.
— Как дела? — спросил Пайк.
Она подняла ладонь, слегка помахала ею и снова закрыла глаза. Одна ее ступня подергивалась, отбивая ритм. Пайк понял, что она все еще злится на него.
Через пару минут Коул уехал, а Пайк прошел на кухню. Коул приготовил овощи с карри и рисом. Пайк стоял посреди кухни, поедая их прямо из кастрюльки. Разогревать еду он не стал. Покончив с ней, он выпил бутылку воды. В двери появилась девушка:
— Я ложусь спать.
Пайк кивнул. Нужно было сказать ей что-нибудь, но он все еще думал о том, почему Питман поставил девушку в такое положение. Миш был убийцей, однако судить его полагалось в штате Колорадо. А для Питмана он был не чем иным, как средством, позволяющим поймать Кингов на отмывании денег. Бумага. Питман поставил жизнь девушки на карту из-за какой-то бумаги и непонятным образом смог заручиться поддержкой УПЛА. Интересно, знал ли об этом Бад.
Девушка ушла в спальню, закрыла за собой дверь.
Пайк заглянул в ванную комнату, потом проверил окна и двери, выключил свет и в темноте растянулся на диване.
Ларкин проснулась, стянула наушники с головы. Она полежала немного в темноте и поняла, что хочет писать.
Поскольку в доме было темно, она решила, что Пайк где-то спит, и прошла прямиком в ванную комнату. Прежде чем включить свет, она закрыла дверь. А закончив, выключила его, открыла дверь и вдруг услышала Пайка. Из гостиной долетало негромкое, лихорадочное бормотание. Ларкин вошла в гостиную.
Пайк спал на диване, рядом с ним лежал на полу пистолет. Тело Пайка словно свела судорога, напряженные руки были вытянуты вдоль боков, он подергивался и дрожал. Даже в полумраке Ларкин увидела пот на его мотавшемся из стороны в сторону лице. О боже, ему снится кошмар. Может, стоит его разбудить?
Она подошла поближе к Пайку, пытаясь понять, как ей следует поступить. Пальцы его были скрючены, походили на когти, потом они дрогнули, затрепетали в воздухе, под закрытыми веками Пайка жутко вращались глаза. Господи, подумала Ларкин, похоже, кошмар ему снится из самых ужасных.
