Глеб не знал, что за ровным Лизиным тоном, за ее веселостью скрывается отчаяние. Дни шли, а Глеб не заговаривал об их отношениях, ничем не намекал на возможность близости. Иногда он пристально смотрел на нее, и ей казалось, что во взгляде его — любовь. Но вновь накатывала рутина дел, встреч и звонков, и все исчезало, словно и не было. Она ругала себя, что в первые дни не прояснила для себя главное и важное: любит ли он ее, не продолжила естественно и просто вести себя как его женщина. А теперь время было упущено, и Лиза не решалась сделать какой-то шаг. Лиза видела, как меняется Глеб, становится все увереннее и напористее. Роль, так злившая его вначале, прирастает к нему, делается свойством если не характера, то поведения. И поначалу он нравился ей в этой роли, ибо напоминал молодого успешного Глеба времен студии. Но все чаще он вспоминался ей сидящим в кресле, с усталым и помятым лицом, и что-то родное и трогательное в его тогдашнем облике Лиза не могла забыть и терзала себя. Она сама тащила его в свою жизнь, подталкивала, помогала, советовала и вот начала сожалеть об этом, и стыдилась своего сожаления, и не могла отделаться от мысли, что такой он ей нравится меньше… А главное, она не могла понять, почему, ну почему он охладел к ней и даже не пытается хотя бы обнять, прижать к себе, как когда-то в полутемном переулке старого города. И ночами одна в своей красивой и чистой квартирке она боролась с искушением набрать его номер и крикнуть: «Приезжай, ну пожалуйста, приезжай!»
Прошел год. Снова сентябрь чуть-чуть горчил в воздухе. И в сумерках Лизиной квартиры зазвонил телефон. Это был Глеб. Он хотел к ней приехать. Торопясь, она выбирала платье — не слишком нарядное, чтобы не показаться смешной, и не слишком домашнее, чтобы не быть совсем будничной. Быстро доставала из холодильника какие-то припасы, включила микроволновку… И все думала, что Глеб всю прошедшую неделю был странный, словно обеспокоенный чем-то… И почему-то ей вспомнилось, что последнее время он часто общался с Машкой, ее секретаршей. Заставлял ее правильно ходить, держаться, поворачивать голову… Лиза смотрела на эту смешную муштру с легкой ностальгией, и только. Но вот теперь ей вдруг пришла в голову ужасная, невозможная мысль: вдруг Глеб ей сейчас скажет, что влюбился в Машку?… И Лиза встретила Глеба с горестным лицом и горящими от гнева глазами. Поэтому он сразу спросил:
— Что случилось?
И, вместо того чтобы промолчать, отшутиться или задать встречный вопрос, она вдруг так бурно разрыдалась, что Глеб сразу прижал ее к себе. Они оба почувствовали, как бешено колотится его сердце, и уже через минуту эти частые, глухие удары заполнили все пространство комнаты.
