2
Как-то в ходе разговоров бабушки с родителями прозвучало, что моя двоюродная сестренка из Москвы Танечка очень намучилась при посещении Эрмитажа, где она оказалась в обществе еще одного большого ценителя мира прекрасного из нашей семьи — ее отца и моего дяди. Дядя Юра работал архитектором в Москве и, попадая в Ленинград, не мог оставить без восторженного внимания его архитектуру, музеи и театры.
— Петр Ксенофонтович, Санек, как я вам завидую, что вы живете в таком потрясающем и великолепном городе.
Дядя Юра был человеком необычайно эмоциональным, искренним и прямым, и дедушка любил его, принимая его многократные дифирамбы в адрес нашего города с теплотой и явным удовольствием, тем более что высказывались они представителем столичной творческой интеллигенции, профессионально разбирающимся в предмете разговора. Но в тот раз дяде Юре за глаза досталось от бабушки.
— Вы только подумайте! Этот дурень протаскал семилетнего ребенка более четырех часов по музею и еще сокрушался, что из-за нее он не смог обойти все что хотел. Девочка была еле жива, а он и в ус не дул.
Бабушка была противоположностью дяде Юре и часто отпускала колкости в его адрес, считая, что ее красавица дочь могла в свое время рассчитывать и на более успешную партию, чем этот специфический грубиян-архитектор из Москвы. Да и разлучил он семью на два города, увез дочь в Москву.
Папа с мамой весело переглянулись. Нам всем была прекрасно известна особенность дяди Юры впадать в состояние эйфории под воздействием мира прекрасного, концентрация которого в Эрмитаже ввела его в состояние, когда время и внешние обстоятельства ушли на второй план вместе с моей двоюродной сестренкой. Танечка оказалась жертвой чрезмерной любви своего отца к искусству.
— Как бы передозировка Эрмитажем не вызвала у Таньки полного отвращения к музеям и выставкам, еще пара таких экскурсий, и Юра добьется этого результата.
Папа явно шутил, похоже, эта ситуация действительно его забавляла. Бедная Танечка представлялась мне чем-то вроде Пятачка из мультфильма про приключения Винни-Пуха, которого его большой и энергичный друг вечно таскал за собой, не считаясь с его желаниями, и втягивал в различные истории.
— К сожалению, серьезно повлиять на Юру способен только Петр Ксенофонтович, но по музейным и культурным вопросам они, похоже, заодно, а Танечку действительно очень жаль.
Мама поставила четкий диагноз и дала всем понять, что в данном вопросе следует только уповать на здравомыслие незатейливого отца Тани, который, в сущности, ее очень любил и баловал. Данная история случилась прошлым летом и пришла на память мне потому, что дедушка объявил мне о предстоящем походе в Эрмитаж. По его мнению, я уже «созрел для такого визита». Вечером на всякий случай я попросил бабушку напомнить деду историю про Танечку и Эрмитаж, но она ответила категоричным отказом, считая, что лучше дедушки в подобных вопросах все равно никто не разбирается и давать ему советы бессмысленно.
