— М-м-м, это прекрасно…
— Мгм, — подтвердила Бренда, не отрывая глаз от полыхавшего в камине пламени. — О, я кажется, знаю, чем мы можем сейчас заняться, — оживилась она. — Думаю, нам следовало бы сыграть в «Монополию».
— Ненавижу эту игру, — застонала Элис.
— Ну уж, только не ту, в которую я предлагаю, — с улыбкой возразила Бренда, доставая коробку с игрой из шкафа.
— Так чем же она отличается? — поинтересовался Билл, откладывая в сторону гитару.
Бренда уже извлекала игру из упаковки и раскладывала ее на столе.
— Мы будем играть в «Стрип-Монополию», — ответила она, вытряхивая из пакета фишки. — Чур, я буду ботинком.
— О, кажется, ты вновь впадаешь в детство, — заметила Элис.
— Ах-ах, — вместо ответа выдавила из себя Бренда, пожимая плечами.
Билл о чем-то задумался.
— А что, если появится Стив? — наконец, спросил он.
— Ну что ж, придется дать ему фору, — без раздумий ответила Бренда. — Он не будет снимать ботинок. Ну, а все остальное… В общем, правила простые: вместо того, чтобы расплачиваться этими игральными деньгами, отдавать будем одеждой. Билл я думаю, будет банкиром. — Она застенчиво посмотрела в его сторону и добавила:
— До тех пор, конечно, пока не вылетит из игры… пока не станет голым, как новорожденный цыпленок.
Элис рассмеялась от мысли, что это должно быть очень весело.
Билл тоже усмехнулся и стал помогать Бренде раскладывать игру на столе.
— Хорошо, сыграем… И да поможет вам Бог не попасть на какой-нибудь из моих отелей! — сортируя игровые деньги, произнес он. — Эй, а куда девались мои пять сотен?!
— Вот они, — ответила Бренда, кидая ему деньги. Она посмотрела на стол и вскипела:
— Слушайте-ка, а куда пропал мой башмак?!..
В кровати, медленно двигаясь, изучая тела друг друга, вздыхая и пристанывая от удовольствия, лежали нагие Джек и Марсия. Оба они предавались этому прекрасному чувству, нисколько не задумываясь о последствиях.
Дождь барабанил по крыше, ветер шумел за окном, грохотал гром, сверкали молнии… Мягкий, мерцающий свет, источаемый стоящим на ночном столике светильником, выхватывал из темноты только их тела в углу комнатки. Остальная ее часть была поглощена тьмою, проглотившей Неда, лежавшего с перерезанным горлом и широко открытыми, ничего не видящими глазами, на верхней койке. Кровь обагряла матрас, на котором покоилось его бездыханное тело.
И там, в этой темной комнате, было что-то еще: потерявшая разум кипящая ненависть, ярость, жаждущая мщения, терпеливо дожидавшаяся своего часа, когда можно будет выйти и забрать то, что ей причиталось. И этот час должен пробить с минуты на минуту… Скоро, очень скоро…
