Первый из них состоял в том, что она показала себя совершенно не способной учиться даже на собственном негативном опыте. (С её неспособностью учиться на опыте других ему давно всё было понятно.) Джонни понимал, что это органически связано с её неспособностью принимать на себя ответственность за свои собственные неприятности. Так, в истории с её бывшим, по её версии, был сплошь и рядом виноват сам бывший. Так, вернувшись однажды после встречи со своим бывшим, которая не принесла ей ожидаемых результатов, она написала с чуть ли не религиозным пафосом: «Я поняла, что ненавижу его. Пусть небеса обрушатся на него за то, что он так со мной поступает». А коль скоро, по её версии, именно её бывший виноват в том, как он к ней относится, то получается, что она не может извлечь никаких уроков из этой ситуации. Ибо она здесь просто бедная овечка, которую обидели.
Второй же момент заключался в том, что моральный уровень развития Леночки можно было охарактеризовать словосочетанием «инструментальный гедонизм». В самом деле, она никоим образом не стремилась ни к внутреннему развитию, ни к тому, чтобы нести людям добро. Её главным ориентиром в жизни было получение удовольствий, чего бы это ни стоило окружающим. Которые, очевидно, были для неё лишь подручными орудиями на пути к удовольствию.
Джонни тогда даже не раз ловил себя на мысли, что как это она при таком раскладе до сих пор не стреляет у него деньги под тем или иным благовидным предлогом. Но именно в тот период он начал одна за другой совершать роковые в этом отношении ошибки. (Хотя на самом деле, пожалуй, нельзя утверждать с уверенностью, что было ошибкой, а что нет. В том, 2010 году, ему пришлось не раз серьёзно задуматься над этим. Каждый из нас вынужден постоянно делать выбор, который впоследствии во многом определит его судьбу. И в этом плане то, что с нами будет дальше, как правило, во многом зависит от нас. Сначала его к таким размышлениям подтолкнул фильм «Господин Никто» — пожалуй, как Джонни понял впоследствии, едва ли не самый неподходящий фильм, на который можно было привести Леночку. Другой раз — строки из ответа Леночки, когда он первый раз, ещё в конце августа, как ей показалось, попытался с ней попрощаться совсем: «Как я поняла, никто и никогда не знает, что у нас будет завтра. Да, можно построить какие-то прогнозы, просчитать какие-то шаги, но всегда бывают ошибки, и выбрать правильный путь… возможно ли это? Мы никогда не узнаем, что с нами будет, если мы поступили бы по-другому. Повернули направо, а не налево, ответили бы на звонок, пошли на встречу. Я не хочу готового ответа, как мне поступать или как быть. Это неверно. Неправильно, наверное. Для начала нужно понять любую ситуацию, а это очень и очень сложно».) Пожалуй, первый ляп в этом направлении он сделал при следующих обстоятельствах. Как-то ещё в начале декабря она сказала ему, что ей нужен телефон. На что он ответил: ну давай я тебе на Новый год подарю новый мобильник. Его очень удивило тогда то, что она написала ему: «Я тут вчера подумала, что может мне не телефон лучше.:) Короче, я пока не знаю, как узнаю, я тебе, конечно, напишу. Но я думаю, что это не совсем правильно, т. е. если ты мне сделаешь подарок на НГ, то и мне надо тебя поздравить. А равнозначный подарок по цене того же мобильного телефона я вряд ли смогу осилить, даже половину, кризис у меня. Ну да неважно, вот и я буду чувствовать себя неудобно. Как-то так вот. Так может, не стоит?» Лишь продолжительное время спустя, когда ему открылась чудовищная правда о Леночке, смог он по достоинству оценить, сколь тонкой и эффективной манипуляцией было такое её деликатное заявление. И, разумеется, оно сработало. Джонни ответил ей, что это не проблема, что ему для неё не жалко. И что самое удивительное и в то же время существенное для понимания эффективности её манипуляции, ответил совершенно искренне. Потому что внутренне он рассуждал так: сколько времени, сколько усилий потратил он на попытки помочь ей разобраться в ситуации вокруг её любовника. А результатом было пока только то, что она была для него всё большей загадкой. Конечно же, Джонни понимал, что с ней что-то серьёзно не так, совсем не так. Но что именно? На этот вопрос он пока не мог ответить даже самому себе. А на фоне таких глобальных проблем, какое значение могли иметь две, пять, десять тысяч, которые он потратит на покупку ей новогоднего подарка. Тем более что речь идёт о человеке, для которого эти подарки — одна из немногих радостей жизни. И не вина её, наверное, что она такая ограниченная, а скорее, беда. Ведь чем дальше, тем больше он чувствовал, что при всём омерзении, которое могли вызвать отдельные моменты в её поведении, она, судя по всему, была серьёзно психически больным человеком.
